В Сарани

В Сарани

  Вася жил в комнате - землянке. В это время он был уже старшим прорабом и жил вместе с начальником работ Тихоновым.

  В комнате у них был земляной пол, две деревянных самодельных кровати, самодельный стол и большая плита, которая топилась мелким углём. Больше в комнате ничего не было, из окна можно было видеть только ноги прохожих.

  Вася надел привезённый мной бостоновый костюм, он был почти новый, и стал выглядеть совсем другим. Как будто не было этих восьми лет разлуки.

  Прожив с Васей в землянке неделю, я уехала на монтаж. Познакомилась с начальником КарГРЭСа Рачёвым и с главным инженером Плехановым, который отдал мне свой кабинет, и приступила к своей работе. Занималась устройством рабочих, приезжающих на монтаж, для их жилья мне выделили комнату в кирпичном доме. Назначенный ЦЭМом начальник работ Иванов заболел и долго не приезжал. Пришлось приступить к монтажу конденсатора самой.

  Находясь в командировке на КарГРЭСе, свою зарплату в тресте я доверила получать отцу. В это время он нигде не работал, а Галя жила с ними. Мы жили на мои командировочные, так как у Васи вычитали неправильно выданные ему подъёмные.

  Пока на площадку не приехал Константин Иванов, я не могла бросить работу и ездить к Васе. Да и ездить-то было очень трудно: посёлок Самарканд находился в шестидесяти километрах от города Сарани.

  Когда приехал Иванов, я решила поехать к Васе. На попутных машинах я добралась до Нового Города, в котором находилось управление Саранпромстроя НКВД (впоследствии там расположилась мужская школа), оттуда на машине, которая шла в Сарань, приехала к Васе.

  В этот приезд Вася познакомил меня с начальником лагеря Гордиенко. Мы были у него в гостях в его отдельном домике, недалеко от лагеря. Ему было очень интересно узнать, как я всё это время жила в Москве. Когда мы стали от него уходить, он пошёл нас провожать.

  На улице было очень темно, кругом была степь, и ни единой души.

  Вдруг, когда мы остановились, я почувствовала, что кто-то мне сзади положил что-то на плечи. Я вздрогнула, обернулась и в это время ощутила сильную боль в правой руке. Я закричала. Вася сказал: "Что ты кричишь?". Он не мог понять, что со мной случилось. Я ему сказала, что меня кто-то укусил, но он не поверил.

  Мы быстро пошли в землянку, там я сняла платье и кофту. И только тогда он убедился, что моя рука выше локтя - в крови. Это был укус собаки, она прокусила рукава платья и кофты. Я вспомнила, что, когда я обернулась, то заметила, как промелькнуло что-то чёрное.

  Потом оказалось, что у охранника лагеря Блажко была чёрная большая сторожевая собака, которая сошла с ума. Кроме меня она покусала ещё несколько человек, и потом её пристрелили. А меня направили в Михайловскую больницу делать уколы.

  Вот такое было моё первое знакомство с лагерем, в котором жил и работал Вася.