Вторник, 25 апреля 1916 г.
На последнем заседании совета министров было решено, что я передам Вивиани и Тома при их отъезде в Россию письмо к царю. Сегодня я зачитал в совете министров составленный мною текст письма, и он был единогласно одобрен. Фрейсине заявил, что не следует изменять ни строчки в [441] моем наброске. Буржуа желает лишь, чтобы письмо носило личный характер, дабы русским министрам, а именно пацифистам и германофилам среди них, не стали известны те места, где говорится о потерях, понесенных Францией.
Рибо докладывает, что он с большим трудом добился финансового соглашения с Англией. Соглашение остается в таком виде в каком оно было зафиксировано во время пребывания Рибо в Лондоне. Но Английский банк, под давлением Мак-Кенна, ставит условием, чтобы до погашения открытых нам кредитов, другими словами, до заключения мира, Франция не требовала каких-либо кредитов на английском рынке. Рибо отказывается взять на себя столь определенное обязательство. Он пишет Мак-Кенна лишь то, что, если нам понадобятся новые кредиты, мы прежде всего войдем в соглашение с английским правительством. В сущности, дело в том, что Мак-Кенна, настроенный пацифистски, относится к этому соглашению очень отрицательно и желает сокращения военных расходов у союзников.
Совет министров очень встревожен проявляющейся в некоторых английских и русских кругах тенденцией затянуть войну и добиваться решения лишь в 1917 г. Рибо находит, что такое затягивание войны невозможно в финансовом отношении; Мальви считает, что оно будет неприемлемым для общественного мнения. В последнее время он особенно настаивает на этом, несомненно, под давлением Кайо и его друзей. "Bonnet rouge" сообщает, что Кайо поехал в Швейцарию и Италию. С какой целью?
Свободное копирование
