В понедельник, 25 января, я должен был пригласить на завтрак князя Юсупова, генерала, привезшего от императора Николая II целые тюки русских орденов для наших армий. Он приехал в Париж с коллекцией больших сундуков, наполненных лентами, значками и всякого рода погремушками, и водворил их в Елисейском дворце. Вместе с ним присутствуют на завтраке, кроме Извольского, -- в последнее время я его почти не вижу, зато он постоянный гость на набережной д'Орсей -- персонал русского посольства, Делькассе, Мильеран, генерал Жоффр и генерал По, который в ближайшее время, в свою очередь, повезет в Россию французские знаки отличия. Князь Юсупов -- рослый и крепкий мужчина, свободный в обращении и болтливый. Он рассказывает мне, что в России на каждом шагу видишь следы немецкого влияния, что в Москве полиция находится в руках Германии, что в России не осмеливаются изгнать немцев ни из торговли, ни с государственных должностей, потому что у немцев защитники при дворе, у великих князей, во всех кругах общества. С такой свободой выражается посланец императора. Правда, в виде поправки он добавляет, что император твердо решился вести войну до победного конца. [452]
"Святая Русь, -- говорит он, -- поднялась и выступает, как один человек". Увы, в данный момент она выступает, как хромой, она также не стряхнула с себя паразитов, кишащих в складках ее одежды.
Во время визита генерала Юсупова мы узнали некоторые детали о большом морском сражении, которое английский адмирал сэр Лавид Битти дал вчера немцам у берегов западной Фрисландии, у входа в Гельголандскую бухту. Неприятель потерял один легкий крейсер и шесть истребителей, три его тяжелых крейсера (croiseurs de bataille) потерпели серьезные повреждения.
Свободное копирование
