Вместе с генералом Мод Гюи отправляемся в Обиньи, куда стараниями генерала Фоша вызван был префект Па-де-Кале Бриер. Столь же осторожный там, где речь идет о президенте республики, как храбрый в отношении самого себя, Фош надеялся, что эта предусмотрительная комбинация удержит Оганьера и меня от искушения распространить свою поездку и на город Аррас. Однако я никак не имел права уклониться от посещения последнего. У мэра города Обиньи нас ожидали префект и епископ, первый -- худой и замкнутый, другой, монсеньер Лоббедей, -- тучный и экспансивный. "Как! -- воскликнул я, -- вас потревожили, и [439] вы приехали сюда приветствовать нас! Нет, это мы должны приехать к вам в Аррас, где вы оба, как я знаю, мужественно остаетесь, несмотря на бомбы". В восторге от моего предложения они вызвались провожать нас в столицу Па-де-Кале.
Наступает ночь. На улицах Обиньи войска без оружия радостно приветствуют нас. Мы садимся в автомобили, выключаем рефлекторы и едем в Аррас по шоссе, которое, как нам говорят, ежедневно обстреливается артиллерией неприятеля. Так приехали мы в этот мертвый город, в котором только взрывы снарядов нарушали зловещую тишину. Вдоль темных и пустынных улиц ни одного огня. Лишь кое-где булочная или бакалейная лавка освещены жалкой керосиновой лампочкой или свечами. Какие-то тени быстро шагают там и сям по панели. В городе осталось только три тысячи пятьсот человек, большей частью старики и дети. Префект и епископ печально принимают нас в опустошенном городе. Они привели нас к ратуше. Это чудо архитектуры страшно пострадало от бомбардировки и огня. Готический фасад и украшения в стиле Ренессанса изуродованы. Из здания вынесли его сокровища: драгоценную резьбу на дереве и украшения из кованого железа. Salle des gardes представляет собой груду обломков. Соседняя башня страшно изувечена. Пораженный в сердце лев Фландрии упал на землю и лежит среди вороха камней. В ночной темноте это зрелище кажется мне еще ужаснее, чем то, что я видел в Реймсе.
Мы бродим, как призраки, среди развалин и отправляемся потом к зданию префектуры и епископскому дворцу. Оба здания мало повреждены, хотя в них тоже попали снаряды. Я осведомляюсь у префекта, мэра и епископа о самых насущных нуждах населения, оставшегося в городе, оставляю пособия для самых бедных семейств, ободряю, как могу, редких встречающихся мне жителей и отправляюсь назад в Обиньи. Затем в морозную ночь сажусь с Оганьером в поезд и с тяжелым сердцем возвращаюсь в Париж.
Свободное копирование
