Перелет в Каракас — всего около часа. Дорога в город идет все время вверх, мимо трущоб, теснящихся по склонам горы. Это неприятная и непременная интродукция к любой южноамериканской столице, как бы красива она не была.
Название страны означает «Маленькая Венеция»: первые приплывшие сюда испанцы видели, что местные туземцы жили в домах на сваях над водой озера. От владычества испанцев Венесуэлу освободил в 1811 году легендарный Симон Боливар, офицер с европейским образованием. Он так популярен, что денежная единица Венесуэлы называется в его честь (в начале XIX века он был популярен и в Европе, главным образом благодаря фасону мужской шляпы, о которой Пушкин упоминает в «Евгении Онегине»).
Каракас — город миллионеров, в нем живет больше богатых людей, чем в остальной Латинской Америке. Это потому, что в начале XX века в стране была открыта нефть. Она составляет 90 процентов экспорта страны (остальные 10 процентов — фрукты и цветы). Страна вообще намного богаче своих ближайших соседей, настолько, что в ней даже нет налоговой системы. Но распределение богатств такое, что из двадцати миллионов чуть ли не восемнадцать живут в нищете.
В громадном «Хилтоне», в центре Каракаса, в нашем номере нас ждала большая корзина тропических цветов, их прислал Мура. Вечером она приехала к нам. Интересно впервые встретить кузину, когда тебе уже за шестьдесят. Наша встреча была такая простая и естественная, будто мы знали друг друга всю жизнь. Зато когда мы вместе пришли в ресторан, головы всех венесуэльцов повернулись в ее сторону, люди указывали на нее. Нам с Ириной это было приятно.
Как моя родственница оказалась в Венесуэле, да еще стала знаменитой актрисой — это совершенно необыкновенная история. Ее отец, Мстислав Голяховский, двоюродный брат моей мамы, был полковником царской армии, в 1918 году он сбежал от революции в Сербию. Там собралась большая колония русских, и среди них несколько Голяховских. Они довольно хорошо вписались в ту жизнь, Мстислав стал успешным инженером. Уже пожилым человеком он женился на молодой русской беженке Наташе. Мура родилась в 1939 году. Во время войны Мстислав сражался с немцами на стороне сербов. И вот в 1945 году туда пришли союзники-победители — английская и советская армии. Победители делили между собой сферы влияния. Сталин заключил секретное соглашение с Черчиллем (которое стало известно лишь сорок лет спустя). По этому соглашению англичане выдавали советским агентам всех русских эмигрантов. И началась облава советских русских на царских русских — брат пошел на брата. Агенты КГБ арестовывали офицеров и их семьи, депортировали в Союз, и там они сразу же оказывались в лагерях ГУЛАГа. Нескольким моим родственникам удалось бежать из Европы в Америку и Австралию. Но Мстислава с семьей арестовали. Его сразу выслали в Россию, где он погиб. А Наташу с семилетней Мурой временно посадили в лагерь, бывший под контролем англичан. Оттуда их тоже должны были выслать в Россию. Порядки в том лагере были не слишком строгие. Наташа взяла дочку, пришла в кабинет к коменданту, встала у окна, подняла Муру на руки и сказала:
— Если вы сейчас же нас не выпустите, я на ваших глазах выброшусь с дочкой из окна!
Английский капитан все-таки был не советским агентом, а джентльменом. Он выписал Наташе с Мурой пропуск за территорию лагеря и сказал:
— Уходите немедленно, и чтобы я вас больше не видел.
Наташа хотела уехать в США, но пришлось бы слишком долго ждать визы. Оставаться в Европе она боялась. Так они очутились в Венесуэле, где, как ни странно, жило много русских — еще со времен революции и Гражданской войны. У Наташи был музыкальный талант, она подрабатывала пением. И Мура, глядя на нее, с детства мечтала стать актрисой. Но по-испански она говорила с сильным акцентом. В возрасте тринадцати лет ее отправили на два года в Мексику — учиться и заодно избавляться от акцента. Вернувшись, она стала выступать на разных сценических площадках, ездила с гастролями по всему континенту и завоевала славу, исполняя ведущие роли в классических и современных пьесах. Выступала и в Европе, как венесуэльская звезда. Но русский язык не забыла, говорила на нем очень мелодично и звучно.
Мура — красивая, талантливая, умная, знаменитая и богатая, но, увы, несчастливая в личной жизни: дважды выходила замуж и оба раза расходилась. Может, для актрисы это не так много, но больше замуж она никогда не вышла. От первого брака было у нее два взрослых сына, но отношения с ними тоже не сложились.
Мура показывала нам Каракас и красивые пригородные места, угощала национальными блюдами и редкими тропическими фруктами. Прямо напротив «Хилтона» — огромный Ботанический сад. Никогда до этого мы не видели многих из растущих там деревьев, кустов и цветов, не знали о существовании такой красоты.
Каким контрастом с ней стала прогулка по главной магистрали Каракаса с бульваром посредине. Улица застроена малопривлекательными домами с небольшими магазинами и лавками в первых этажах. Повсюду бойкая торговля дешевыми товарами. На протяжении трех-четырех километров мы не встретили ни одного интеллигентного лица, ни одного прилично одетого человека. Это было очень странно, потому что в Нью-Йорке мы привыкли видеть на улицах смесь людей самых разных сословий и достатка.
Зато в боковых улочках, почти безлюдных, за высокими заборами виднелись красивые особняки, утопающие в зелени. У ворот каждого дежурила вооруженная охрана. Удивленные, мы спросили Муру о причине такого контраста. Она воскликнула:
— Так у нас приличные люди по улицам не ходят, мы все ездим на машинах.
С той встречи началась у нас с Мурой дружба; много раз потом она бывала у нас в Нью-Йорке.
Свободное копирование
