Артист и зритель

Артист и зритель

 Идет второй акт. Особых событий нет. Я работаю, веду к финалу. Развертываю ленту слов, превращаю их в звуки. Я на подмостках. Это моя привилегия, мой пост. Он нужен мне, чтобы видеть результаты моих творческих усилий. Я не один, со мной путешествует мой зрительный зал. Мы вышли в открытое море. Автор ведет меня, он мой капитан. Я подчинен ему. Капитан стоит на мостике, у него подзорная труба. Он видит дым на горизонте раньше, чем увидит матрос, — это его привилегия. Зрители — моя команда послушных исполнителей, они вовлечены в процесс моих операций. Они плывут вместе со мной по указке автора. Они верят, что я тоже старый капитан, испытанный в плаваниях, что я покажу им берега Африки, если автор вздумает пуститься в плавание. Автор несется через тропики, и вот уже мы едем в экспрессе. Автор рядом с нами.

 "А поезд прет

                     сквозь тропики,

 Сквозь запахи

                     банановые"[1].

 Но вот мы в Париже. Я иду по улице. Моя команда следует за мной. Перед нами маячит автор. Он ведет нас.

 Нам весело. Нас много. Париж удивлен. Откуда столько русских? Ага, кто-то из моей команды пожелал зайти в оперу. Записка из публики. Товарищ Яхонтов, прочтите, пожалуйста, стихотворение Маяковского "Красавицы". Ну что ж, можно.

 "В смокинг вштопорен,

 побрит что надо.

 По Гранд

                     по Опере

 гуляю грандом.

 Смотрю

                     в антракте —

 красавка на красавице.

 Размяк характер —

 все мне

                     нравится".

 А теперь домой, в Москву... читаю Маяковского "Прощание".

 "В авто,

                     последний франк разменяв.

 — В котором часу на Марсель? —

 Париж

           бежит,

                     провожая меня,

 во всей

           невозможной красе.

 Подступай

                     к глазам,

                               разлуки жижа,

 сердце

           мне

                     сентиментальностью расквась!

 Я хотел бы

                     жить

                               и умереть в Париже,

 если б не было

                     такой земли —

                                         Москва".

 Я кончил. Пришло время оставить свой пост. Что является сигналом, известно — аплодисменты. Кому аплодируют? Маяковскому. Звону его стихов.

 Это излишняя скромность?

 Скромность украшает художника, отвечу я.

 Это первое. А второе — о звоне в стихе. Звоны в стихе бывают различны. И различием звона отмечен каждый поэт.

 Чем же так счастлив я сегодня, после вечера Маяковского?

 Каждый знает, как важен артисту его инструмент — голос.

 Я счастлив тем, что звон стихов Маяковского ложится на мой голос...