Опубликовано 21 февраля 2018 года. Отрывок 197
Гимн Союза Отрядов пели негромко, но упруго и упрямо.
На рубеже 70-х годов шел тотальный "отстрел" клубов, отрядов и форпостов, создавшихся в процессе и в результате Большого Коммунарского взрыва 60-х. Ряды наши редели, сопротивляться государственной машине было бесполезно, но никакая нотка обреченности не проникала в нашу жизнь, только горечь и грусть.
Проще всего воздействовать на группу было административно, и все прошли через это. У союзных нам отрядов отбирали их помещения, снаряжение, оборудование пускали про них разного рода грязные слухи, которые подхватывала и разносила определенная часть населения, в основном заседавшая на лавочках возле подъездов."Я общественность родную больше бабушки люблю" было грустным признанием - в "общественности родной" были и старые коммунисты, большинство из которых на субботнике когда-то несло одно бревно с самим Лениным, и подпольщики, которые активничали неизвестно когда и неизвестно под каким полом, всякие "заслуженные деятели" чего-нибудь. Их было много, они ходили представительными толпами по дворам и везде что-то инспектировали и проверяли, всё время кому-то докладывали и кляузничали, предлагая и требуя "принять меры". Меры принимались всякие - то электричество в отрядном помещении отключат, то воду, то канализацию перекроют, то месяцами морят крыс, тараканов, мышей, то всё разом.
Вслед за административными методами уничтожения следовали организационные - прессовали где могли и как могли руководителей отрядов и тех, кто помогал выживать объединениям. Третьей ступенью воздействия была уголовная практика арестов и посадок, если два первых метода не позволяли уничтожить Отряд.
- Как бы крепко ни спали мы, - заговорил Крапивин, мерно пристукивая по столу пальцами,- Нам подниматься первыми.
Похоже, он пел, мелодия показалась мне как что-то отдаленно напоминающее "Люди идут по свету", которую недавно написали тоже уральцы Ченборисова и Сидоров.
- Погоди, Слав, - попросил я. - Мелодию я понял. Ты можешь написать мне на бумажке слова?
- Могу, - сказал Крапивин и углубился в работу. На листочке образовались довольно стройные строфы, но он сказал:
- Тут есть еще один куплет, но петь его не надо.
Я вопросительно глянул на него, но ничего не спросил.
- Ну, понимаешь... - тихо сказал Слава. - Это про гибель отряда. Это - когда его уже нет. А пока он есть, петь это не надо.
Крапивинскую "Каравеллу" прессовали жестоко всеми способами, кроме уголовного. В паспорте у Славы в графе "социальное положение" было написано "писатель", и загонщики не решались на крайние меры. Кроме того, громадный Крапивин в капитанской фуражке натурально засветил кому-то в морду прямо в отряде, этот кто-то позволил себе грязный намёк. Все, кроме детей, побаивались грузного и грозного Крапивина, в то время как дети лазили по нему как по дереву или как по самоходной передвижной детской площадке.
Барабанщики и трубачи в те времена будили людей во множестве песен и стихов, поднимая всех на борьбу со злом и за светлое будущее, которое во время послесталинской оттепели стало дышать нам непосредственно в лицо и в ухо.
И вот, барабанщики гибнут, всё их оружие - барабанные палочки, верность и благородство.
Вскоре мы стали петь погибшим отрядам их последний куплет, а в конце 1971 его спели и нам:
"Это - песня прощания.
Это - песня привета
Тем, кто шагал с нами рядом.
От солнца не щуря взгляд.
Горьким горнов молчанием
Будет песня пропета
Всем сгоревшим отрядам -
Маленьким кораблям".
Здесь, как я понимаю, запись, сделанная вскоре после рождения песни, в 70-х годах, а я вспоминаю, как на слете Союза Отрядов в Новый 1971 год мы играли в снежки всем скопом, и Слава засадил Юрке Ведерникову непосредственно в глаз. Глаз не опух и даже не порозовел, двое ребят склонились над "раненым" - Сережка из "Каравеллы" и наш Василёк, но Юрка заржал и, слепив большой снежок, погнался за Крапивиным среди безветрия, сквозь ровно падающий новогодний снег.
Высоко за облаками, за метелями, светило Наше Спокойное Солнце.
Юрий Устинов, стихи Владислава Крапивина, 《Барабанщики》 (Гимн Союза Отрядов), запись 1971 года: https://www.youtube.com/watch?v=7poygGzQo1E
Крапивина Юрка не догнал по простой причине: Крапивин никуда не убегал, он стоял прямо и смотрел ровно, опустив руки. Юрка поплясал перед ним немного с приготовленным боеприпасом в руках, сказал "Эх!" и шваркнул снежок об асфальт у себя под ногами.
(2017)
(с) Юрий Устинов
Свободное копирование
