Опубликовано 3 сентября 2017 года. Отрывок 41
Почему на Тропе оппозиция была условной?
Жесткая оппозиция возникает там, где власть узурпирована группой людей или одним человеком, а остальные на решения персон влиять не могут. Это вызывает раздор и протестное поведение.
Власть и оппозиция спорят друг с другом, но в спорах никакие истины не рождаются. Они могут рождаться в диалоге, но диалог - это не отстаивание своего мнения любой ценой, а совместный поиск истины. В этом случае оппозиция становится условной.
Тропа не спорила ни с кем, включая самоё себя, - она была в диалоге.
Поэтому оппозиция на ней условна, а протестное поведение - большая редкость, заслуживающая всеобщего доброго внимания.
*) Если кто-то один вдруг проспал принятие общего решения, соберутся все, объяснят ему аргументы, объяснят всё, что касается принятия решения. Если не убедили - решение заморожено, пока не убеждены все.
Вариант - особое мнение, которое человек высказывает по поводу решения, но не препятствует его выполнению. Особое мнение можно иметь по любому поводу, но важно заявить, что ты его имеешь, важно, чтобы каждый знал суть твоего мнения, твои аргументы и доводы.
Один может оказаться прав, а все могут ошибиться. Один - не меньше, чем все; все - не больше, чем один.
При попытке записать на бумагу правила ("законы") Тропы у всех получаются разные варианты. Объясняется это тем, что "законы" выводятся каждым новым поколением Тропы и касаются в первую очередь тех вопросов и проблем, которые были важны и характерны именно для присутствующего поколения.
Одно только правило было популярным во всех поколениях, вызывало улыбку и сдержанный оптимизм: # 16 (на "тропяном языке" - шишнадцать). "Если нельзя, но очень хочется, то можно".
Это - хитрое правило, в котором зашито: "Если можно, то не очень хочется". Таких смысловых "матрешек"за сорок лет было много, но "правило номер шишнадцать" передавалось из поколения в поколение очень бережно и настойчиво.
В правила Тропы под первыми номерами входили безусловные запреты, например, "одиночное хождение в горах запрещено", или "под тросиком (костровым) не ходим", или "в ЗПО (зонах повышенной опасности) выключи речь, включи дополнительное внимание".
Поколенческие наборы тропяных правил разнились из-за состава группы, её возрастного ценза, уровня самоуправления группы и отдельных участников, степени ответственности и чувства юмора.
Несмотря на то, что никто так и не смог свести правила Тропы в один кодекс, все всегда были уверены, что такой кодекс существует. Я, впрочем, тоже был уверен, пока все мои попытки собрать воедино все правила Тропы не закончились полным фиаско.
Агрессия как версия отношения к окружающим не запрещалась законами, она была из разряда заболеваний, а не поведенческих особенностей. Её успешно лечили добрым отношением к агрессору (приболевшему), "несмотря ни на что". Если кто-то в общем круге рассказывал о вспышке агрессии, то это звучало не как осуждение, а как сочувствие. По отношению к озверевшим в обществе детям, Тропа явно проявляла материнскую модель поведения, не отторгая провинившихся и, что важно, давала возможность искать другого себя в себе, освобождаясь от рикошетных проявлений последствий пребывания в жесткой, не моральной, негуманной среде. Людей, у которых агрессия является врожденным компонентом (например, при особой работе эндокринной системы), очень мало. Но зубастым скандалистом с большой щитовидной железой, бронзовеющим на ветру от панической работы надпочечников, можно заварить тот же чабрец, зверобой, душицу, мелиссу, водяную мяту и подвижные бегающие их глаза потеплеют, речь и движения станут плавными, не зря же в Европе эти травы входят в состав многих антистрессовых бальзамов. Кипрей (Иван-чай) за два-три месяца смягчит пучеглазость взрывных скандалистов, они перестанут таращить глаза в поисках объекта отрицания. Веточка пихты или ели в компоте хорошо поддержит обретаемое спокойствие, надо только 3-5 минут её поварить. Да и само нахождение в лесу, полном живности, общение с деревьями, бережные работы на сквозной чистке тропы от пересекающих ее веток, - всё это настраивает на спокойное дружелюбие, то самое фоновое состояние, которое знаменуется на лице постоянно носимой на лице "улыбкой Гагарина" или "улыбкой дельфина".
Тропяная улыбка уже вскоре после появления очищала и распрямляла лица, смывала защитные маски за ненадобностью, расправляла сердитки и горевалки над переносицей. Оживали глаза. Теплели руки, подвижнее становились пальцы, но прищелкивание ими (томление от избытка негатива) было редкостью. Однако стоило для "щелкунчиков" усилить контакты с водой, как проходили и эти навязчивые движения.
Вода в горах - только живая, она всё помнит, многое знает и общается с нами. Недаром у адыгов ("псех") и шапсугов ("псух") вода и душа обозначаются одним словом.
В Новосибирске меня водили лечиться - сидеть в большом кресле, по которому в больших трубках циркулирует вода. Сеанс длился двадцать минут. На Тропе такого лечения - хоть отбавляй, и оно круглосуточно. Особенно хорошо быть в падающей на тебя струе водопада, что подтвердил и А.В. Суворов - он сказал нам, что после такого водопадного сеанса к нему на час частично возвращается зрение и что проходят боли в позвоночнике.
Купаться большой кучей перед обедом - одно из любимых занятий. В "купалке", там, где поглубже горная речка и где всегда рядом, не только можно, но и нужно орать, улюлюкать, визжать и издавать с любой громкостью прочие звуки.
Купались голышом, это привычно. Один из запретов на Тропе - фото и видеосъемка в купалках. Будучи в такой информационной безопасности, юные "нудисты" чувствовали себя в ней привольно.
Тот, кто не купался, в купалку не шел: смотреть на это отвязное веселье не принято.
Все умели правильно заходить в прохладную воду, чтобы не было подарков, связанных с работой сердца. Худые выскакивали раньше и грелись на раскаленных солнцем камнях.
Еще один абсолютный запрет выполнялся в купалках - на хождение по водопаду. Оно неприемлемо ни при каких обстоятельствах, это прямая угроза здоровью и жизни. Ни с грузом, ни без него, ни босиком, ни в ботинках на триконях по водопадам ходить нельзя.
Забираться на выступающие из воды камни тоже негоже, это опасно для рук, грудной клетки и всех частей черепа, такой камень может оказаться скользким неожиданно, когда тонкая подсохшая корочка на его поверхности будет прорвана.
Не принято купаться там, где над водой расположены скалы, особенно аргиллитовые.
Из воды тебя никто гнать не будет до самого окончания общего времени купания, только намекнут, что твои алые губы приобретают синий оттенок.
Перед купанием необходимо несколько минут отдохнуть рядом с водой, намочить в ней кисти рук, потом - стопы, чтобы организм понял - с какой водой он имеет дело. Потом, не спеша идем в воду, но нырять с воздуха в глубокое место ты будешь тогда, когда раз-другой весь погрузишься в воду, оставляя голову на поверхности.
При купании у нас был принят "парный контроль". Каждый находит себе любую пару и они вдвоём должны с этого момента видеть друг друга непрерывно. Тем, кто был в паре, нырять с головой одновременно запрещалось.
Контроль за этим пиршеством осуществлялся помощниками руководителя, умеющими плавать и оказывать помощь на воде. У мальчишек это был мужчина, у девочек - женщина.
Ниже купалки по ручью (речке) располагалась только "стиральная машина" - зажатые между надежными камнями и/или привязанные к прибрежным стволам шмотки полоскались в бегущих струях, отдавая им все свои загрязнения безо всякого стирального порошка. Машина работала по ночам, а утром оставалось только отжать и высушить чистые вещи.
Настоящая стиралка работала у нас дома в Туапсе, где за сутки Вероника Михайловна могла выстирать горы одежды на всю группу, продуктовые мешочки и прочие матерчатые причиндалы.
Пользоваться мылом в купалке было не принято, но это всегда можно было сделать в ее нижней по течению части. Вблизи каждого лагеря за пологом была "баня" - пятилитровая бутылка с отрезанным днищем, перевернутая горлышком вниз и хорошо закрепленная на деревьях. Сверху в неё заливали теплую воду и можно было неплохо помыться.
В альпийской зоне и скально-ледовом поясе вода другая, почти дистиллированная. Чтобы сделать на ней чай её надо хорошо посолить. Да и кипела она на высоте при пониженной температуре: перловку или горох не сваришь.
Но сколько же в этой воде было первозданной свежести и здоровья - не описать. Холодная, +4º - +5º, только что вырвавшаяся из-под земли, она являла собой образец, апофеоз новорожденного восторга, удивления и соединения земли с небом.
(2015-2017)
(с) Юрий Устинов
Свободное копирование
