Я спал без сновидений, проснулся когда мы уже подъезжали к станции Рубцовка «сейчас город Рубцовск»
Вижу впереди яркие огни фонарей станции и глядя как он приближается, я вспомнил, что сюда, где - то эвакуировался с семьей бывший приятель И.П. - парторг вагонно - ремонтного завода города Борисоглебска вместе с заводом.
О том, что это станция Рубцовка я узнал тогда, когда вагон на котором я ехал остановился почти против входа в вокзал с названием станции.
К тому времени я несколько промерз, скорчившись на крыше так, что решил здесь остановиться на ночь, прогреться, а там завтра днем продолжить путешествие в сторону Барнаула.
Слез я с крыши, вошел в зал станции и обратил внимание, что идущие мне на встречу люди, что - то уж пристально рассматривают меня, то - есть мою физиономию.
И как бы да же с удивлением, хотя меня это и не волновало, но было неприятно это рассматривание и я решил пойти в поселок попроситься к кому - либо переночевать.
Время было где то два, три часа ночи, подошел, постучал я в одну хату, видя там огонек коптилки - меня оглядев отказали, вот я набрел еще на второй огонек и тоже отказали.
Время было уже где - то четыре часа утра, а спать хотелось - смертельно, так идя по улице поселка я дошел до какой - то речушки в которую дорога и упиралась.
Моста для перехода через нее не было был только брод, хотя и не глубокая она и не широкая, где - то 10 -12 метров, а воды ну по колено, не больше будет, но все же мне не хотелось разуваться и перейти ее.
Меня собственно прельстили густые кусты на том берегу речки, где я решил выспаться как следует.
Но вот на мое счастье, затарахтела телега к речке подъехал какой - то мужчина лет 55.
Вплотную подъехав к речке он ослабил хомут на шее лошади, дав ей напиться воды, а я решил одновременно пока он при лошади попросил его перевести меня на другую сторону:
- Садись, - сказал он, даже не поинтересовавшись кто я и зачем мне нужно через речку, да и я не был особо расположен к разговорам.
Сойдя с телеги на другой стороне речки, мой перевозчик крикнув лошади: - Но, пошла, - дернув вожжами и махнув кнутом покатился далее по дороге, а я неторопливо свернув цигарку - самокрутку, прикурив от кресала, спокойно отправился вправо от дороги в густо росшие по берегу кустарник.
Выбрав заветренное место и выкурив свою самокрутку, натянул наголову воротник шинели, плотно прижавшись в ямке между кустами, к земле быстренько заснул….
Проснулся я как - то сразу, как будто бы и не спал.
Высоко в небе сияло яркое солнце, но все же было несколько прохладно так как степной довольно холодный северный ветерок продувал мою шинелешку насквозь.
Но делать нечего тут, надо идти в поселок. Я подошел к речке, взглянул на свое отражение в чистой воде и тут понял почему так подозрительно на меня глядели на вокзале и те люди у которых я просился ночевать.
На меня в воде глядел настоящий негр, блестели только зубы, всю эту окраску лица и частично рук, я получил за счет сажи и копоти, летящих из паровозной трубы, когда я безмятежно спал на крыше вагона.
Хочешь не хочешь, хотя, как я уже говорил, что было прохладно, пришлось раздеться до пояса и с помощью песка и глины отмыться от столь африканской окраски, правда для этой процедуры пришлось найти заветренное место на берегу речушки.
Снова я стою на берегу у дороги, но никто не едет и не слыхать «телегинного скрипа» разулся взяв в руки ботинки у которых подошва уже давно «просила каши».
Я вброд перешел прохладную водичку, обулся и отправился прямиком разыскивать эвакуированного парторга.
Найти я его нашел и был у него дома, поговорили, посетовали на жизнь и вот я вновь на вокзале жду какого - либо попутного поезда в сторону Барнаула.
На мое счастье подошел двухосный товарняк с эвакуированными из западных районов людьми.
В вагонах ехали семьями, со всеми своими детьми, ночными горшками и кое - какими вещами и все они были евреями, которые бежали от гитлеровских войск так как там им была только гибель.
Среди них не мало было и мужчин вполне призывного возраста, но почему - то не находящимся в армии.
Везли их как - то странно из юго - западных районов как видно с Дона и Кубани через Сталинград, Саратов, в сторону Южного Казахстана, Аральск, Чимкент, Алма-Ату, Барнаул, Новосибирск, Татарск, Павлодар.
Я спросил одного из мужчин выскочившего из вагона нельзя ли с их эшелоном доехать до Барнаула?
А он мне посоветовал обратиться к начальнику их эшелона ехавшему где -то в первых товарных теплушках.
Что я и сделал. Им оказался военный капитан, немного старше меня лет на 5 -7 из числа легко раненых или выздоравливающих.
Это было видно по его левой руке, находящийся на марлевой перевязке.
Он разрешил мне ехать, только сказал, что езжай в тамбуре вагона, то - есть на тормозной площадке, а в вагон к ним не лезь, а то мне покою от них не будет, ты ведь им чужой.
Я конечно в вагоне ехать и не думал, так как видеть пеленки, детские горшки мне совсем не улыбалось.
Ясно, что на площадке лучше, чище воздух да и независим я буду, сиди себе на месте кондуктора и дремли если хочется.
Не прошло и 20 минут, как загудел паровоз, и я вновь поглядываю по сторонам на мелькающие мимо телеграфные столбы, разъезды и семафоры.
Эшелон идет, как скорый поезд, почти нигде не останавливается, а это мне только и надо.
Свободное копирование
