Снова утро - надо ехать, а шофер еще не проспался - перехватил вчера лишку и за руль автомашины сел сам старший лейтенант с ним рядом сержант, старшина на буксире в мотоцикле, водитель в кузове на соломе- спит, а мы втроем на лавочке, у кабины.
Тронулись и только пыль летит из под колес, на старшину. Едим через какое - то крупное село - райцентра.
На одном из перекрестков улицы стоит военная регулировщица, в звании старшего сержанта, которая нас останавливает жезлом, подойдя к водителю, старшему лейтенанту, четко отдав ему честь, попросила предъявить документы и права.
В двух шагах от регулировщицы держа на изготовки автомат ППД - пожилой солдат, лет 40 - 45, довольно настороженно оглядывает всех нас, как видно думает про себя, - «кто вы - чи наши, чи нет»?
Но, вот проверка документов окончена, спросив только почему за рулем старший лейтенант, да еще без прав.
Анатолий ответил, что права в суматохе отступления он где - то посеял, да и не до них было.
Надо сказать, что в те далекие времена, оканчивающим военные училища, автодело не преподавали и прав на вождение автомобиля, тоже им не выдавалось, а водитель – шофер.
Тогда слово водитель не было в обиходе, да вон он, лежит в кузове,у него высокая температура, заболел, где – то простыл.
- А, это кто, - и она указала на меня рукой с жезлом.
– А, этот, задержанный, везем в штаб комендатуры на проверку, а я в это время сидел на лавочке между двух солдат с безучастным видом ко всему.
- Вам вправо, - и она указала жезлом куда ехать, мы и поехали вначале вправо, а потом свернули влево, в первый же переулок, удаляясь от главной дороги и вот почему:
Когда мы подъезжали к развилке дороги, где стояла регулировщица с солдатом.
С левой стороны от них какой - то солдат махал рукой нам, чтобы мы поворачивали влево, его молчаливые жесты хорошо видели мы все, кроме регулировщицы и ее солдата, так как они стояли к нему спиной.
К нам он, когда мы остановились, не подошел, а молча рукой помахал в левую сторону и пошел туда же.
Все это вызывало у меня какое - то недоумение, что это за солдат и почему он, улыбаясь, нам показывал, что надо ехать влево.
И действительно, как только мы свернули влево, в переулок так, тут как тут, появился таинственный солдат, крикнув:
- Здорово славяне, - вскочил на подножку автомашины, со стороны старшего лейтенанта и также радостно улыбаясь, стал ему, что - то говорить и показывать куда дальше ехать.
Вот уперлись радиатором в какой - то плетень - ограду, двое солдат отвели в сторону этот плетень, как однополостные ворота и мы въехали в сад, сзади дома.
Плетень снова поставили на место, и машина как бы замаскировалась среди веток яблонь и вишен.
Вся эта процедура, везде была произведена очень быстро, без лишнего шума и обычных в таких случаях команд - чуть левее, так, так, давай еще немного вперед и так далее.
В общем, наш въезд, в этот сад совсем не привлек к себе особого внимания, что и хотели все участники таинственной маскировки.
После того, как верх кабины и частично кузов автомашины был прикрыт клочьями свежего сена, мы все направились к дому, а на дворе его, в летнем таганке, уже весело бурлила варившая картошка.
Вся эта таинственность разъяснилась очень просто, оказалось, что одна полуторка ГАЗ АА раньше, из-под Калача выехала.
Там ехало трое солдат, из подразделения старшего лейтенанта, причем еще там под Калачом они условились, что будут ждать их в течение трех дней, в станице железнодорожной станции «Старый Хопер», чтобы дальше уже двинуться двумя машинами.
Но, систематическая поломка нашей машины задержала нас в пути, да и не очень спешили. И, вот первая машина, прождав три дня, уехала в Камышин, а эти трое солдат - один из них был младший сержант, остались ждать своих, с которыми ехал я.
Ежедневно по очереди ходили на развилку дорог, где дежурили, поджидая старшего лейтенанта.
Так просто объяснилась эта таинственность. На радостях встречи, опять задумали и остались ночевать в этом саду и только утром, плотно подзаправившись картошкой, мы двинулись к городу Балашову.
А так как до него было каких – то 40 - 45 километров, то после обеда мы уже были там.
Подъехали к реке Хопер, искупались все в ней, и тут я распростился со своими попутчиками, пожелав им счастья и жизни, похлопали друг друга по плечам и они двинулись в путь, на Камышин.
Я еще долго глядел вслед автомашины, пока ее совсем не стало видно и слышно, и только пыль поднятая колесами ее, медленно оседала на землю.
Вздохнув, я повернулся и зашагал на железнодорожную станцию.
Свободное копирование
