Почему я не стал генералом! - 233

Почему я не стал Генералом! - 5 глава - 14

 Глава – 14

 Прежде чем вспоминать будущее, я вернусь на некоторое время назад. 

 Не знаю причину, но Главного инженера Синицина освободили от работы и он устроился в Заготзерно, но тоже Главным инженером Павлодарского элеватора.

 Мне он сказал, что это даже лучше, так как зерно - это хлеб - жизнь в наше время, конечно, это было тогда в военные годы, особо значимым, да и сейчас все же - хлеб всему голова, это ясно, как божий день.

 Писал я уже раньше, что я во всем, почти во всем, всегда сомневался, как в научных теориях, а тем более в вопросах политики и пропаганды ее.

 Так как газетное - радио- книжная пропаганда говорила одно, а сама жизнь и общение с людьми говорило о другом и во многом не только опровергало эту всю политическую пропаганду, а даже настраивала против нее.

 Я уже поминал о таких фактах - идешь по улице, а перед твоими глазами плакат: «Жить стало лучше товарищи, жить стало веселее», а какой черт лучше, когда люди с голоду пухнут, и до веселья ли тут, когда твоих родителей, родных и чуть не самого себя сажают в лагерь, пытают и расстреливают?

 А в газетах и по радио тебе уши «забивают».: «Все хорошо прекрасная маркиза», а у нас, у «маркиз» штаны с задницы спадают, так как в дырах все, а купить негде.

 Хоть рогожные из мешка одевай, да и брюхо к позвоночнику прирастает, так как изобилие - то продуктов, только на бумаге для нас.

 У них, закрытые магазины, особый паек, да еще бесплатный и это было точно, я потом об этом напишу.

 В городах люди страдали не только от голода, от систематического недоедания, но и от холода, так как и печи топить в домах было почти нечем.

 Ломали, жгли заборы, палисадниковые, штакетные ограды, даже на кладбищах вырывали кресты и деревянные памятники, все шло в топку печей.

 Вокруг городов, деревень и сел вырубали жиденькие леса - зима требовала дров, а их если они и были.

 Но не на чем было привести домой, так как только кое - где в организациях были полудохлые лошади, да быки - трудяги.

 Заполучить их было, ой как трудно! А, лозунги били ложью в глаза, что жить стало хорошо.

 Кроме этого всего замучили нас всех Займами, подписывайся на них и баста, да еще на месячный, и то и полуторамесячный оклад.

 Да еще плати за бездетность, плати военный налог, потому что ты не в армии, да плати подоходный налог, да плати за свет, воду, и квартплату и остается у тебя от зарплаты один пшик!

 А тебе твердят в уши ничего все в порядке, мы строим коммунизм, где ваши дети будут жить…. вперед к победе коммунизма и так далее.

 От этого всего волком взвоешь, а не в ладошки от радости будешь хлопать, а все же хлопали, да еще и лозунги выкрикивали

 - «Да здравствует наш отец родной, учитель Сталин!», кроме меня, я не кривил душой, поверь это было так!

 Я который был честен в общении с людьми, который не умел воровать с производства, не хитрил, не ловчил, как бы где, чем поживиться, перенесший весь тот голодный, холодный период своей жизни, и испытавший на своей шкуре, видевший, как безвинно страдают многие в Сталинских – злодейских лагерях люди.

 Мог ли я верить своему правительству? Конечно, нет! Я не был против Советской власти, так как и не представлял другой, я только хотел настоящий Советской власти от слова Советы, где все должно обсуждаться, учитываться, а не диктаторские - злодейские приказы, постановления.

 Где надо ловчить, подхалимничать, угодничать, на черное говорить, что оно белое.

 Это все не принимала моя душа и только ли моя, таких как я, думающих людей было миллионы, но все старались молчать и не высказывать свои мысли и только в очень дружных компаниях, откровенно раскрывали себя и свои мысли, думы о происходящем у нас в стране.

 Многие, в том числе и я, желали в душе поражения - свержения с престола этого проклятого злодея - Корифея.

 Но никто и я тоже не желал поражения нашей родине России. Но, не смотря на такие думы и мысли, мы все трудились на своих местах, честно и добросовестно.

 Эта была наша работа, это был наш долг, и мы его выполняли, переносив всю тяжесть военного времени.

 Жизнь моя с Н. К. так и не наладилась, она продолжала сидеть дома и вести иждивенческий образ жизни.

 Видя буквально голодное существование, так как много ли я получал? Каких – то 650 - 750 рублей в месяц, а один кг черного хлеба стоил 50 - 70 рублей, картошка один кг 10 рублей.

 Начались частые попреки, ссоры:

 - Вот зачем ты приехал? Лучше бы не приезжал в Татарск, я бы давно к родителям уехала, - и так далее и тому подобное.

 В общем все это порядком приелось мне и я стал окончательно понимать, что у нас дороги с ней разные и даже интерес к ней, как к женщине у меня стал пропадать, так как почти ежедневная перепалка с нею способствовала этому.

 Я уже стал задумываться, а как бы ее отправить к ее родителям, жизнь с ней становилась в тягость.