Почему я не стал генералом! - 193

Почему я не стал Генералом! - 4 глава - 23

 Глава - 23

 Время шло своею чередой, я всегда любил читать книги, при чем читал вначале, что казалось мне более интересным, а потом когда такие книги были прочитаны, ничего не оставалось делать, как читать все подряд, что было в нашей «затонской» библиотеке.

 Тут мне открылось то, что на вид довольно невзрачные книги, с ничего не говорящим названием, оказывались очень интересными, а я то, дурак, ими раньше пренебрегал.

 Но вот за несколько месяцев вся наша «затонская» библиотека мною была прочитана, при чем некоторые книги читал по два раза, даже взялся читать Капитал Маркса, но увы - интереса к его философии и учению я не почувствовал, да и сама жизнь проходившая передо мной говорила совсем другим языком.

 Прикрываясь теорией Марксизма - Ленинизма я видел, что люди и очень многие творят свои корыстно – властолюбивые дела, а если чуть начинаешь им возражать по совести, по чести, то сразу встречаешь слова - ты, что против Советской власти?

 Как будто, они эти гнусные людишки и есть Советская власть, а поэтому я предпочитал почитать, послушать и, помолчать, так как все было бесполезно.

 Однажды наша заведующая библиотекой показала мне газету «Советская Колыма», где конечно на последней странице было написано, что у нас в стране люди очень любят книги.

 Читают все от малого до великого, вот например в затоне Верхней – Сеймчан читатель, Долгирев С.Н. за зиму прочитал всю затонскую библиотеку, а это не мало, ни много, а около 1500 книг.

 Я даже удивился, как я туда попал, в эту Магаданскую газету.

 Оказывается это было дело, заметки нашего замполита и его супруги, нашей заведующий библиотекой.

 В общем, я так сказать прославился на всю Колыму, хотя и в 10 - 12 строчках.

 Я не помню, писал я об этом или нет, но в газете «Советская Колыма» вверху над ее названием, вместо слов - «Пролетарий всех стран соединяйтесь», было напечатано - «По прочтению уничтожь».

 А это значит, что Зэки не должны были знать, что делается в стране, и вообще в мире, так как прочитал газету сам и уничтожь ее, чтобы она не дай бог в руки Зэка попала, вот это воспитание!

 Да, да это так было. Вот однажды разболелся у меня коренной зуб с правой стороны, ну прямо покою мне не давал, ни днем, ни ночью, а поликлиники и даже фельдшера у нас в затоне не было.

 Посоветовали мне пойти в совхозный медпункт, там был зубной врач и вот я у него, в медпункте.

 Это одноэтажный, рубленый домишко, где работают: фельдшер, хирург и терапевт, так по срочным случаям.

 Но есть там и зубной кабинет, захожу в него, меня встречает мужчина лет 35 - 37 довольно симпатичной внешности, внимательно выслушал меня и усадил в кресло.

 - Да, - говорит, - будем лечить зуб, рвать рано, он еще послужит Вам.

Стал я между «сверловкой» зуба (ох и противное дело, аж всю челюсть выворачивает), спрашивать его, кто он, откуда?

Он говорит:

 - Вы слышали анекдот, как врач осматривал одного Зэка?

 - Нет,- говорю, - не слышал.

 - Ну так вот, заходит Зэк к вольному врачу на осмотр, тот снял рубашку, врач выслушивает его и между делом спрашивает, как фамилия?

 Петров, а сколько лет? Он подразумевал, сколько Петрову сидеть, тот отвечает 15, врач ему дышите.

 А дальше вопрос какая статья, он отвечает 58.

 Тут врач резко сказал, не дышите. Ясно! Так вот я из таких, которым, сказано, не дышите.

 Мне сразу все стало ясно, что он хотя и врач, но политический Зэк, то - есть из врагов народа.

 Кончил он сверлить. Положил мне временную пломбу и сказал:

 - Придете послезавтра, зуб еще немного поболит, но это ничего.

 Вышел я от него и отправился домой, а зуб как нарочно еще больше разнылся, терплю, а что делать.

 Шел по совхозу мимо лагеря, лагерной бани, вижу, что тут людей в два, три раза больше чем у нас в затоне, а особенно много бабенок.

 Я знал, что совхозный лагерь, женский, ну и конечно, несмотря на зубную боль, зыркаю глазами, за женскими фигурами, хотя они и в телогрейках, и в ватных штанах.

 Да! Вздохнешь, но ничего не скажешь.

 Через день, иду опять к зубному, как он и велел.

 В приемной никого нет, это было часов 6 - 7 вечера, тут уж мы с ним познакомились поближе.

 Оказывается он Москвич, конечно бывший Москвич, сейчас просто Зэк.

 До заключения работал где – то в высокопоставленной поликлинике, окончил Московский Медицинский институт.

Работал ординатором, был кандидатом наук, но вот в 1937 году посадили заведующего отделением, и его прихватили, как врага народа.

 Якобы сверлил здоровые зубы и клал туда яд, чтобы люди мучились день, два, а как быть мне было, если зубы больные, надо было класть мышьяк, чтобы убить нерв.

 Вот как тебе сейчас, а потом уже и пломбировать можно, но 1937 год.

 Год поисков вредителей, вот он им и стал. Сидеть мне тут еще 8 лет, т.к. 2, 5 года я уже пробыл, так что осталось начать да кончить.

 Снял он временную пломбу, еще посверлил и опять сказал до послезавтра.

 Вышел я от него из кабинета, смотрю в приемной сидят молча человек восемь молодых бабенок, да причем все одетые, в шубах, да пальто с меховыми воротниками.

 Губенки подмазаны помадой, одним словом бабочки хоть куда, поглядел я на их внимательно и подумал, а откуда их так сразу много стало, а они на меня нуль внимания, как будто бы меня тут нет.

 Меня эта бабья очередь заинтересовала, ладно думаю, послезавтра спрошу у Володи, (так звали зубника) откуда столько «роз» выросло в медпункте, с этим и ушел.

 Идя в затон, я уже говорил, что мне надо было проходить мимо лагерной бани - прачечной, где рядом высилась дымовая труба, значить тут какая - то котельная.

 Так как зуб у меня не болел, а только чуть, чуть. Я подошел к котельной, открыв дверь, сказал:

 - Здравствуйте! Есть тут кто живой?

 - Заходи, заходи, раз вошел, послышался мужской голос, владелец, которого оказался мужчиной лет 56 – 58.

 Он в это время подбрасывающий дрова в бойлерный котел, типа Шухова или, как сейчас чуть переделанные, называют ВГД-28.

 Окончив загружать топку дровами, он закрыл дверцы котла, подкачал в него воду и только тогда спросил, оглядев меня:

 - Ну, что тебя сюда привело молодой человек?

 - Да вот зашел, как говорится на огонек, вижу котельная, а я сам механик из затона, ну и интересно стало, что за котел у Вас стоит? - Ответил я.

 - Так, садись, смотри, нашу кочегарку, только вряд ли, что интересного в ней найдешь.

Далее он спросил меня, давно ли я на Колыме, откуда сам родом, где жил и так далее, на все его вопросы, я отвечал обстоятельно, стараясь расположить его к своей персоне.

 Нарочно кое - что, поспрашивал о котле, его питании, но фактически я знал все и так раньше.

 Потом наступила очередь моя, его спрашивать, а кто он, откуда?

 Я просто Зэк - вредитель, сейчас. Работал раньше, до Колымы на железнодорожной водокачке, где тоже вот такие котлы стояли.

 Но, на мое горе вышел из строя насос, подающий воду к водозабору, для паровозов, а пока ремонтировали, прошло более суток, а паровозы стоят.

 Вот и приписали мне вредителя, якобы я нарочно насос вывел из строя, тем самым срывал железнодорожные перевозки, а насос то был сделан еще при царе - батюшке.

 Сам, я неоднократно говорил об этом начальнику станции, а он нуль внимания, а когда произошла поломка, он от всего отказался, вот и стал я вредителем, дали 58 статью, на шесть лет, и сюда на Колыму.

 Мне было тоже ясно, что это опять злодейско - корифейские указания. Так я познакомился еще с одним Зэком железнодорожником, который попал под общую «мобилизацию» врагов народа.

И вот вечером, через день, я опять у зубного врача, на этот раз он осмотрел мой зуб, еще немного посверлил и сказал:

 - Ставлю тебе металлическую пломбу, как тогда называли серебряную пломбу и будет она у тебя теперь до старости.

 Так собственно говоря, и получилось, эту пломбу мне удалили в 1972 году, когда я ставил коронки на три зуба.

 На металлическую пломбу, сказали коронку ставит нельзя и получилось то, что удалив ее, через три года зуб этот у меня пропал.

 По окончанию моего зубного лечения, мы еще с ним немного поболтали, так как пациентов у него в очереди никого не было и я спросил его, что это за бабенки вчера были здесь, в приемной?

 Он засмеялся и говорит:

 - Да, это наши лагерные, бабенки, на «свиданку» к своим свистунам ходили, а скоро отбой, вот они и сидели, ждали их сопровождающего охранника, а он, наверное, со своей «шмарой» дома у себя задержался».

 Я заинтересовался этими свиданиями, и он рассказал мне следующее:

 «Понимаешь, все мы люди, все мы «человеки», и где бы, человек не был, он обязательно приспособится к новым своим условиям, и тут, несмотря на жесткие условия, режим и карцеры, он все равно будет находить себе маленькие удовольствия, так как все равно из человека трудно выбить все человеческое.

 А особенно женщины, они всегда при всех обстоятельствах остаются женщинами и им и тут не чужды тряпки, кое - какие украшения и конечно, хотя и лагерная, хотя и украденная урывками, но все же любовь.

 Они любят все равно ласку, ухаживания за ними, это у них в крови, и этого им не избежать.

 Вот и устраивают мужчины и женщины себе знакомства, даже смотрины устраивают, через других, или охрану, или через бывших Зэков.

 Кстати охранники тоже кое - кто имеет своих любовниц.

 Ты ведь знаешь, что женщины работают и в объектах без конвоя, вот через них тоже назначаются свидания, а как это осуществить?

 Делается это так: - так, как на территории лагеря медпункта нет, то после работы, дежурные выясняют, кто есть больные, кому нужно к врачам?

 Составляется список на 6 - 8 человек, не больше. Разрешено им, этим «больным» в кавычках одеваться в пальто, шубы, даже туфли у кого они есть.

 Дают им одного сопровождающего конвоира, и они строем идут в медпункт, но удалившись из предела видимости проходной лагеря, охранник командует:

- А ну бабы быстро по своим местам и чтобы в 8 – 00 всем быть в медпункте, а сам прихватит свою, тоже сматывается, в укромный уголок.

 - А что разве начальство не видит, не знает об этих свиданиях? – спросил я.

 - Конечно, знает, но все делают вид, что ничего не происходит, все идет как - бы благопристойно.

 Да и у самого начальства постоянно работают домработницы, и конечно не каждая удостаивается этой чести, по сути дела – это у них Колымские жены, а что можно изменить?

 Жизнь есть жизнь, не довольных нет, побегов нет, да какая женщина рискнет на побег, это фантазия.

 Вот и устраивает каждый свою жизнь по обстоятельствам, так вот тут мы и живем.

 Вот и ты, как раз попал в момент сбора. Теперь, ясно?

- Конечно, - ответил я. И в душе задумался, а нельзя ли мне в такие «свистуны» записаться.

 Надо будет прозондировать в этом отношении все возможности, и подобрать себе по душе, какую - нибудь Зэчку…