Почему я не стал генералом! - 107

Почему я не стал Генералом! - 3 глава - 6

Глава – 6

 Мне кажется, что я уже упоминал, что учился я в Омске неважно, все больше преобладали тройки, да и двойки обязательно проскакивали по общеобразовательным предметам.

Все это в основном происходило потому, что я почти никогда не брался за учебники, рассчитывал только на свою память.

Как результат в конце месяца у меня всегда была хотя бы одна двойка и поэтому меня, лишали студенческой, хотя и не большой, но стипендии.

 А деньги, деньги были нужны, ох как нужны, я ведь с Тобольска, благодаря своим приятелям, братьям Гончаровым пристрастился курить, а где взять папиросы, да еще бесплатно?

Конечно, мне родители изредка давали рубль или мелочь, но это было редко.

 Самовольно я деньги не брал, так как в семье этого у нас не было. Одним словом с деньгами у меня всегда было туго, но все же покупал я папиросы «Ракета», стоили они тогда 3,5 копейки.

Мой папа курил «Беломор» обычно покупал 20 – 30 пачек и клал их в тумбочку письменного стола. Брать у него пачку, я конечно побаивался, но вот вытаскивать из пачек по 1 - 2 штуки не распечатывая ее, научился иголкой, да так и покуривал.

Однажды он как то вечером говорит маме: (а я присутствовал при этом)

 - Что такое, вскрываю папиросы в пачке, а там 1 - 2 штуки всегда не хватает? Надо будет написать на завод кто то там мошенничает.

Я сделал не проницаемое лицо, как будто бы не знаю о чем он говорит. И вот однажды он пришел домой, захотел покурить, открыл ящик, а там оказалось уже пусто, забыл он как видно, что запасы кончились.

Зовет меня:

 - Сергей иди - ка сюда. Я подошел, встал в двух, трех метрах от него и смотрю на него, жду, что он мне скажет. Папа говорит:

 - Подойди ближе, - подошел, ничего не подозревая, а он подтянул меня к себе и цап меня за карманы в брюках.

 - А, ну выкладывай, что там у тебя есть – говорит он, сам держит меня одной рукой, чтобы я не удрал и тут хочу оговориться о том, что я курю, он знал. Делать нечего, вытаскиваю я из кармана свои злосчастные папиросы «Ракета»

- А..а,- говорит он – ты «Ракету» покуриваешь, давай-ка ее сюда и отобрал ее у меня. А мне было уже 18 лет точнее, около 18 лет, конечно, он меня поругивал за курение и запрещал, но только знал, что я все равно буду курить.

Забрав у меня «Ракету» он сел за письменный стол и говорит:

 - Все же сейчас сяду, напишу на завод, почему в пачке «Беломора» не докладывают папиросы.

Взял лист бумаги и начал что - то писать. Я, видя его в хорошем настроении, решил во всем признаться и сказал:

 - Ладно, папа не надо писать на завод, это я у тебя папиросы вытаскивал иголкой из пачек. Он говорит:

 - Так я собственно говоря и подозревал, что это твоя работа.

Я ответил: - больше не буду, - на этом папиросный инцидент был окончен. Осмелившись, я все же сказал:

 - А «Ракету ты папа, мне отдай.

 - Обойдешься - сказал он. Тебе курить еще рано, да и вредно.

 Однажды до этого, мною описанного случая, произошло следующее:

Я вышел во двор, из нашего дома, мне очень захотелось покурить. Вся семья наша была дома, так как, было воскресение.

Я отошел от крыльца и окон дома на приличное расстояние, вглубь двора, чтобы меня никто не видел с папиросой.

При родителях я курить все же побаивался, кто его знает какой «фокус» они могут выбросить, увидев меня курящим.

Иду и покуриваю, а тут откуда - то вдруг появляется сестра Нина и говорит: - Вот я папе скажу, что ты куришь. А я в ответ:

 - Ну и говори, ябеда, боялся я твоего папы, - и в этот момент из деревянной уборной - будки, что стояла в глубине двора, раздается стук в дверь и голос моего папы :

 - Что, что ты сказал? Кого ты не боишься? Вот я сейчас выйду, я тебе кое, что покажу.

Я естественно развернулся на 180 градусов и быстренько смотался на улицу, не ожидая, что он мне собирался «показать».

Папироску я от неожиданности, быстро на ходу, бросил на землю и растер ногой, т.к. в тот момент растерялся и не знал, что он, то есть папа слышал наш разговор с сестрой.

 Вернулся я уже вечером, делая вид, что ничего не произошло. Папы дома не было, я быстренько поужинал и завалился спать, так все и обошлось без дальнейших действий с его стороны.

Что говорить, трусил я перед ним, хотя мне было почти 18 лет. Казалось бы, что он мне мог сделать?

Ростом я уже был выше папы, знал, что ремнем теперь не выдерет, а вот все же боялся, как видно от детского возврата еще не все у меня прошло, да и авторитет отца для меня был основным законом.