Мой отпуск кончился, и я уехал в Куйбышев один. Да, надеяться получать тепло от жившей на первом этаже продавщицы магазина было рискованно. А вдруг она проворуется, а вдруг уедет? А сестры Клавдии, узнав, что у нас сколоченная из досок весьма примитивная мебель и нет на окнах занавесок, в один голос завопили:
— Нельзя жить в таких ужасающих условиях! Да еще с продуктами плохо. Нет, нет, ни в коем случае!
И Клавдия с детьми осталась в Москве у родителей, пообещав приехать весной.
Неуютно и тоскливо мне было жить одному. Тепло шло с первого этажа, а печку я топил, только разогревая ужин.
Наконец наступила долгожданная весна, и я во второй раз в жизни наблюдал грандиозный ледоход на Волге.
Клавдия с мальчиками приехала, как только началась навигация. Снова открылся против нашего дома пионерлагерь. Мы ждали нападения от его служащих. Нет, они, видно, смирились с нашим соседством. И снова, как год назад, пионерский повар поселился в третьей комнате нашей квартиры и щедро снабжал нас остатками пионерских обедов, а милые девушки-коллекторши каждый вечер приносили нам пайку хлеба.
Многие служащие завели огород недалеко от конторы. Я с Клавдией вскопали несколько грядок под овощи и картошку. По вечерам, уложив детей спать, мы отправлялись вдвоем полоть и поливать. Однажды кто-то прибежал на огород и закричал:
— Второй дом горит!
Огородники помчались что есть духу. Бежать предстояло целый километр, да еще в гору. Я задохнулся, силы оставляли меня. Клавдия бежала далеко сзади.
Что я тогда пережил! Мне представился объятый пламенем дом. Там спят наши мальчики. Прибежал, вокруг дома толклась толпа. Горел магазин как раз под нашей квартирой. От лагеря зеков примчалась пожарная машина. Пожар быстро затушили. Молодцы пожарники-зеки!
Потом шептались, что продавщица, желая скрыть недостачу, сама подожгла магазин. Но каково было остальным жильцам!..
Свободное копирование
