У них нет целей
Судьба людей, их будущее, их труд больше ни во что не ставятся.
Как-то в разговоре с главным инженером завода Рохлинга в Фельклингене, человеком высокой эрудиции, много повидавшим на своем веку, я услышал поразивший меня вопрос:
– Скажите, могут иностранцы держать свои сбережения в ваших банках? Я имею в виду советские государственные банки и сберегательные кассы.
Разговор происходил в квартире этого инженера. Мне запомнилась его фамилия – Фауст. Он занимал небольшой двухэтажный особняк на тихой улице Фольклингена. Уютная, со вкусом меблированная квартира, красивая интеллигентная жена, закончившая институт в Варбурге по славянским языкам. Во всем чувствовалось полное довольство.
И вдруг этот вопрос.
– Не знаю. А почему это вас так интересует?
– Мы переживаем трудное время. Можно мгновенно все потерять.
И он обвел беспокойным взглядом гостиную.
– Марка катится вниз, доллар упал почти в два раза, английский фунт также, о франках и лирах говорить нечего. Где, в какой стране и в какой валюте следует держать свои сбережения? Этот вопрос нас очень беспокоит. Мы находимся в положении датского принца и постоянно твердим: «То be or not to be»[1].
Фауст подошел к изразцовой полке камина, взял бутылку красного вина, приложил ладони к поверхности бутылки – согрелась – и наполнил стаканы.
– Только ваша валюта не подвержена никаким изменениям. Весь этот катастрофический поток банкротств, спекуляций и махинаций проносится мимо вас, и я знаю, что он вас не заденет. Вы принадлежите к другому миру, где действуют иные законы…
Во мне боролись смешанные чувства. С одной стороны, мне было жалко этого человека, он казался беспомощным. Десятилетия он готовился к безбедной старости, а завтра может превратиться в нищего. Он принадлежал к элите капиталистического мира – и он не верит в свой мир, не доверяет ему.
Правда, он еще не понимает, что недуг, которым болен этот мир, – неизлечим. Он хочет где-то укрыться, хотя бы в другом, чужом для него мире. Переждать. Но чего оп ждет? Какие цели он ставит?
И в это же примерно время из Москвы в Берлин приехал один из руководящих работников Государственного банка СССР. Он остановился в том же доме, где жили мы все, – на Гайсбергштрассе. Когда мы его за ужином спросили, что у нас дома нового, он сказал:
– Готовимся к тому, чтобы перейти на золотой стандарт. Мы уже отчеканили первую партию золотых советских червонцев. Хотите посмотреть? – и он вынул из кошелька золотую монету. – Поставлена задача создать самую устойчивую валюту.
Свободное копирование
