Десяти лет Григоровича привозят в Москву и отдают сначала — ненадолго — в гимназию, затем в пансион Монигетти, где, в сущности, мальчик продолжает жить в привычной ему среде: преподавание идет на французском языке, среди учеников только двое русских. В пансионе впервые пробуждается в Григоровиче страсть, едва не определившая его судьбу,— к театру. Тогда же обнаруживаются у него большие способности к живописи. Описывая время, проведенное у Монигетти, мемуарист постоянно как бы проводит исследование: какие задатки обнаруживал он сам, подростком; что было бы, будь воспитание, ему данное, иным; как влияло окружение на его сознание и представления? Соотношение "человек — среда", так занимавшее "натуральную школу" и Григоровича в его повестях и романах, не перестает интересовать писателя и тогда, когда он пишет о себе самом. Он широко использует те преимущества, которые дает в этом плане автобиографическое повествование: "близость" объекта исследования, его ни с чем не сравнимая "доступность". В то же время в "Литературных воспоминаниях" "идущий от "натуральной школы" стиль Григоровича получает блестящее развитие и законченность. Он остается верен своей старой манере. Так, глава II, повествующая об училищных нравах, представляет законченный очерк. в котором в центре авторского внимания стоит кадетская "физиология". Записки писателя легко могли бы распасться на ряд отдельных очерков, если б их не объединяла фигура автора".
Переломным событием в жизни Григоровича стало его поступление в 1836 году в петербургское Главное инженерное училище. Правда, оно не было им закончено, но здесь завязались те знакомства, которые во многом определили будущее литературное и житейское окружение Григоровича. И среди учащихся, и среди преподавателей училища было немало людей действительно замечательных: Ф. М. Достоевский, художник К. А. Трутовский, герой обороны Севастополя, военный инженер Э. И. Тотлебен, физиолог И. М. Сеченов.
Тесная юношеская дружба связала Григоровича с Достоевским. Страницы, ей посвященные, собственно начинают ту основную, наиболее ценную часть воспоминаний, которая и позволила назвать их "литературными". И не только потому, что Достоевский был первым значительным писателем на пути Григоровича, но и потому, что сам Григорович во многом под влиянием Достоевского обратился к русской и зарубежной литературе, к литературному труду. В училище, отмечает мемуарист, господствовало "общее равнодушие" к литературе; то, что Достоевский "сообщал о сочинениях писателей", оказалось для. Григоровича, по его собственному признанию, настоящим "откровением".
Тогда, когда Григорович создавал свои воспоминания, Достоевский был уже знаменитым писателем, и это, конечно, наложило определенный отпечаток па отбор мемуарного материала, на щедрость его подачи. Не забыто в рассказе о Достоевском не только крупное, но воссозданы и "мелочи" тех лет. Значение того и другого трудно переоценить: о молодом Достоевском осталось не так уж много мемуарных свидетельств.
Осенью 1844 года Григорович и Достоевский поселились вместе, в одной квартире. Там были написаны "Бедные люди", и Григорович оказался в числе самых первых читателей. Именно по настоянию Григоровича рукопись романа попала к Некрасову и Белинскому. Чтение "Бедных людей", восторг, ими вызванный,— все это живо описано мемуаристом, сохранившим для потомства в качестве очевидца одно из замечательнейших событий в истории русской и мировой литературы — появление в ней нового гениального писателя.
Григорович был свидетелем и еще одного литературного дебюта. Благодаря Н. Фермеру ему попал в руки первый стихотворный сборник Некрасова "Мечты и звуки". В отличие от многих других, равнодушно пролиставших и отложивших сборник, Григорович захотел познакомиться с поэтом. И снова — уникальные страницы о молодом, только еще начинающем Некрасове, бедствующем материально и еще не нашедшем своей дороги в поэзии. Сотни страниц будут потом посвящены Некрасову в разгар его поэтической славы, Некрасову — редактору "Современника" и "Отечественных записок". Напишет об этом и Григорович, но у него мы найдем и иное — первые шаги, первые трудные опыты поэта.
Свободное копирование
