Мы загорелись. По плану нам предстояло после Кириллова пойти на север, в Ферапонтов монастырь, где незадолго до того были открыты прославленные ныне на весь мир фрески Дионисия и куда нам настоятельно советовал мой брат Владимир.
После рассказа отца Аркадия мы решили маршрут изменить — пойти на запад, в город Белозерск, оттуда на юг на Новое озеро.
После войны я дважды побывал в Ферапонтове и думаю, что нам тогда следовало бы все же свернуть за пятнадцать верст на север, и преклонившись перед творениями Дионисия, вновь возвратиться в Кириллов, а потом уже продолжать путь к монастырю Кириллово-Новоезерскому.
Но юношеское нетерпение наше было столь непоколебимо, что мы решили пожертвовать Ферапонтовом. Провели в Кириллове еще одну ночь и, хоть ноги наши отдохнули недостаточно, отправились на рассвете в путь.
Дорога наша все поднималась в гору, за семь верст от Кириллова мы оказались на прославленной горе Мауре, на водоразделе между Шексной и притоками Сухоны, между Каспийским и Белым морями.
На эту гору за пять веков до нас поднялись два старца монаха — Кирилл и Ферапонт; остановились они, глядя на красу необъятную, помолились и расстались, Кирилл пошел на восток, Ферапонт повернул на север. И основали они славные обители. Так сказано в их житиях.
Тогда мы спешили пройти за один день сорок с лишним верст до Белозерска. Только постояли несколько минут, не снимая наших сумок, и отправились дальше.
А когда после войны привел я на эту гору отряд юных туристов и мы устроили тут дневку, я смог в полной мере насладиться действительно незабываемым видом. На востоке ослепительно-белый, сверкающий на солнце ансамбль Кириллово-Белозерского монастыря со своими храмами и башнями на самом берегу синего Сиверского озера, уходящего рукавами и направо и налево. На западе из-за лесов высовывались главки монастыря Горицкого, где по приказу Ивана Грозного была утоплена в Шексне его горемычная тетка княгиня Ефросинья Старицкая. И всюду леса, леса, нескончаемое море лесов, коими любовались еще старцы Кирилл и Ферапонт…
Белозерск. Когда мы только подходили к этому самому древнему на севере городу, нас поразило количество храмов и XVII века и позднейшей постройки. Они высились среди малых домиков и солидных старинных особняков, каменных и деревянных. Колокольня, очень высокая, изящная, в классическом стиле, вздымала свой шпиль к небу. Сразу бросался в глаза высокий вал — былая крепость. А всего краше было озеро, в поперечнике на сорок верст; оно напоминало море, рыбачьи лодки с белыми парусами бороздили его синюю гладь.
Андрей облюбовал деревянную церковь на краю города и сел ее рисовать, а я примостился невдалеке в тени писать дневник…
Свободное копирование
