Вторая поездка за границу у меня была на следующий год в Китайскую Народную Республику, в провинции Хейлудзян и Цзилин. После этого я несколько раз бывал в Китае, на моих глазах он превращался в высокоразвитое государство, с современными офисными и жилыми домами, по большей части небоскребами. Особенно изменился за те 10 лет, что я ездил в Китай, город Харбин. А в начале это был уже не захудалый, но еще и не современный город. Особенно убогими тогда были пригороды Харбина, где стояло много лачуг и деревянных общественных туалетов типа «сортир». В провинции Цзилин мы жили в городе Гирин и посетили город Чанчунь, знаменитый своей кинофабрикой и металлургическим комбинатом. И то, и другое построили еще в 60-е годы строители из СССР, как тогда говорили, «старшие братья». В Гирине протекала река Сунгари, один из притоков Амура. Там она еще не очень широкая, имеет несколько мостов, так как город расположен на обеих берегах реки. Наша гостиница стояла недалеко от набережной и по вечерам мы выходили гулять на берег реки. Тогда, в свой первый приезд, мы не имели даже валюты на руках. Нас кормили-поили и давали деньги встретившие нас в Харбине руководители шести лечебно-профилактических учреждений из города Гирина, которых годом раньше уже мы также поили-кормили на свои деньги в Хабаровске. Для обмена мы везли в Китай какие-то металлические изделия, шинели, пальто с меховыми воротниками и еще какое-то барахло. Там в гостинице мы все это продали и прибавили к деньгам, которые наши гостеприимные хозяева дали на карманные расходы. И привезли домой большое количество всяких шмоток, которых у нас был большой дефицит.
При первой поездке в Китай меня удивили некоторые явления. Ну, конечно, обилие людей вообще на улицах городов и обилие велосипедов. А вот автомашин было очень мало. Простой китаец не мог купить машину вообще, они были только у организаций. И водители автомобилей непрерывно нажимали на клаксон, лавируя между велосипедистами, которые совершенно не обращали внимание на машины. Проехать по городу на автомобиле, особенно через перекресток, была большая проблема.
Начало 90-х годов – это оживление связей между СССР и КНР. До этого, с середины 50-х годов в связи с критикой в СССР «культа личности Сталина» китайские коммунисты со своим вождем Мао Дзедуном порвали отношения с СССР. Были и военные действия на границе, и прекращение торговых отношений и многое другое, что оттолкнуло наши народы друг от друга. Поэтому наше появление в городе Гирин, находящемся далеко от границы, было удивительным для многих жителей этого города. Поэтому, когда мы ходили по улицам или магазинам, нас окружала толпа зевак. Всем хотелось подойти поближе и чуть ли не потрогать руками. Поэтому нас окружала группа в 10-15 человек из принимавших нас больниц. И вот мы как тот диковинный слон из стихотворения Маршака «Слон и Моська», окруженные толпой, ходили по улицам города.
Третий удививший меня факт был в обилии блюд китайской кухни по время официальных приемов. Нас (а всего было 6 человек в делегации врачей) усаживали за большой круглый стол с вертящейся столешницей и постепенно, друг на друга стали не менее 50 различных блюд, которые надо было непременно попробовать. И мы пробовали. А так как обед плавно переходил в ужин, то мы сидели по 3-4 часа подряд. Правда, иногда мы в короткий перерыв успевали сходить в соседние магазины, но все равно обилие употребляемой пищи и её разнообразие было очень велико. За соседним столом обычно сидели все сопровождающие нас люди, и, как мне однажды сказал переводчик, «мы хоть с вами наедимся». Обычно обед простого китайца состоит из 2-3 блюд с обязательной чашкой риса. Поэтому подавляющее число китайцев очень худые, и они очень уважают толстых людей. Наесть такое брюхо с китайской пищей непросто, и это признак богатства толстых людей.
Свободное копирование
