В 1994 году я был в служебном командировке в родном поселке. Как только наш Ан-2 приземлился в аэропорту, я почувствовал, как на меня навалилась тоска, такая сильная, какую я не испытывал ни до, ни после. Решив свои вопросы в местной участковой больнице, я решил прогуляться по поселку. Зашел на Дубовку, увидел всю панораму изменившегося с моего предыдущего приезда в 1977 году очень сильно. С Дубровки спустился к дому, где когда-то жила семья Риты. Внешне он не изменился, разве что забор из штакетника покосился. Прошелся по улице Клубной, поднялся на Каланчу, которая показалась ниже, чем прежде. Родная для меня школа еще в 1988 году была разобрана, на её месте стояла другая, тоже двухэтажная, но намного ниже, напоминающая какой-то барак. У меня не хватило решимости зайти внутрь.
Стоял и наш дом, правда, появились какие-то дополнительные постройки. И я не решился зайти внутрь, представиться и посмотреть, что изменилось в нашей квартире. И все время моей прогулки меня преследовала тоска, лишь когда я встречал знакомых земляков и беседовал с ними, тоска немного отпускала, но совсем не уходила. Она покинула меня лишь в тот момент, когда самолет Ан-2 приземлился в райцентре, селе имени Полины Осипенко. И я сказал себе» Больше ты в Херпучи никогда не приедешь, это был знак свыше». Естественно, все время пребывания в родном поселке, своей малой родине, я вспоминал своих земляков, одноклассников, свою школьную любовь.
Последний раз мы встретились с Ритой на полувековой юбилей нашей учительницы Веры Кирилловны Атаманенко. В это время та работала заместителем главы администрации Индустриального района города Хабаровска по социальным вопросам. Я узнал об юбилее, что официальную часть хотят провести в большом зале администрации района, позвонил своим одноклассникам Волове Загузову и Рите, попросил прийти и поздравить свою учительницу. Загузов пришел вовремя, а Рита опоздала и не решилась зайти в зал. Мы с Володей, который в это время был подполковником и работал в системе «Главдальспецстрой», поздравили Веру Кирилловну. Когда все завершилось, мы вышли на улицу и увидели Риту. Она объяснила своё отсутствие. Я был на служебной машине, завез Риту к её дому в Южном микрорайоне, а Загузова на работу. С тех пор мы с Ритой не виделись.
Прошло еще почти 20 лет. Я вышел на пенсию, уехал в Сибирь, потом в Подмосковье. Именно в это время стал активным в социальных сетях, в первую очередь на сайте «Одноклассники». Там нашел Веру Малинину, которая жила в Санкт-Петербурге, а через неё наладил контакты с другими своими земляками. Некоторые из них жили в Хабаровске, и я попросил землячку Галю Коршунову, с которой мы особенно сблизились в переписке, найти Риту, назвав ей прежнее место работы и имя отчество учительницы литературы.
Галя проявила настойчивость настоящего детектива. Поехала в 56-ю школу, узнала, что учительница литературы Маргарита Андреевна уже на пенсии, но дали её домашний телефон. Галя позвонила, они встретились, и у меня появился домашний телефон Риты. После этого мы года три перезванивались, поздравляли друг друга с Новым годом и днями рождения. В это время я уже начал писать свои заметки о Дальнем Востоке, о родных местах, короткие рассказы, издал к этому времени две книги. Я их послал Рите, она, как учитель литературы, воспитывавшая своих учеников на лучших образцах классиков русской литературы, оценила мою работу не очень высоко. Но вот её сестре Эмме, долгие годы работавшей корректором в книжном издательстве в Хабаровское, моя беллетристика понравилась, и Рита передала мне её мнение. Сама она прислала мне в подарок буклет о Хабаровском крае, в которых вложили открытку. На обратной стороне открытки было стихотворение Бродского, а под ним приписка – «Саша, хорошо, что ты был в моей жизни. Спасибо. Рита.»
Когда Рита была в гостях у Гали, та включила комп и нашла мою страницу в «Одноклассниках». И когда Рита смотрела мои фотографии, сфотографировала её на фоне моего изображения в компьютере. Получилась единственная за все время совместная фотография.
Но два с половиной года назад мне сообщили, что Рита умерла от кровоизлияния в головной мозг. Галя Коршунова оповестила о смерти землячки тех херпучинцев, что жили в Хабаровске, и проводить Риту в последний путь пришло много земляков.
Вот такие воспоминания посетили меня, когда я слушал песни в исполнении Иосифа Кобзона. И хотя концерт с записями разных лет продолжался больше 3 часов, он начался именно с этой песни. И думаю, не случайно. Ведь у каждого была первая любовь. Это дело второе, была она счастливая или не очень, как у героя песни и у меня, но она все равно осталась приятным и волнующим воспоминанием. Согласны со мной, уважаемые читатели?
Размышляя сейчас о том, была ли наша любовь такой, как у пары лебедей, одна на всю жизнь, думаю, что нет. Обычно школьные влюбленности быстро проходят, особенно в студенческой среде. Я знаю всего несколько историй, когда школьная любовь перерастала в крепкий брак. Есть такой пример и у меня, когда моя одноклассница Галя Зайцева вышла замуж за парня, выпускника нашей школы, на пару лет старше её, Олега Кутью, и прожила с ним в счастливом браке всю жизнь.
Поэтому я даже в то время, когда переписывался с Ритой, обращал внимание на других девушек. А когда узнал об «измене» и разорвал с Ритой всякие отношения, да и какие они были – несколько свиданий и поцелуи, - можно сказать, пошел в разнос. Парень я был видный, физически развитый, поэтому девушки обращали на меня внимание. Даже обратила внимание Тоня Еремина, та самая соседка из соседнего дома. Она тоже училась в медицинском институте, и у нас была парочка свиданий. Она даже ходила поболеть за меня на соревнования по легкой атлетике на хабаровский стадион «Динамо». Но она не была в моем вкусе, я дал это понять, и больше мы не встречались.
Да и Рита, видимо, не испытывала ко мне серьезных чувств, буквально через несколько дней после наших жарких поцелуев в общежитии мединститута стала встречаться с парнем, с которым когда-то разорвала отношения.
И по своему характеру, темпераменту мы были разные. Я, родившийся в сельской местности, был типичным городским жителем, не могу уснуть, если где-то в комнате жужжит комар или летает муха. Не любитель рыбалки, считал скучным занятием сидеть на берегу речки с удочкой. К тому же оказался неисправимым общественником.
А Рита в молодости любила ходить в походы, ночевать в палатке, сидеть с удочкой, если была такая возможность. Но в зрелые годы стали тихушницей, даже на встречи с одноклассницами с трудом выбиралась.
Вообще студенческие браки весьма недолговечны. Об этом свидетельствует статистика, и истории жизни многих звезд театра, кино и эстрады. Так что мой студенческий брак, продлившийся аж 48 лет, можно считать почти уникальным. И бросить упрек Рите, с которой наша школьная влюбленность не переросла в нечто большее, я не могу.
Свободное копирование
