Л. Баяндина-Гизингер. Пережитое. Ч. 1
Ч.1. Впереди судьба неизвестная, неугаданная...
Иллюстрация: дедушка Георгий Осипович и бабушка Маргарита Христофоровна Реш (1890г.). Оригиналы фото находятся в личном архиве Л.В. Баяндиной. Здесь размещены сканы фотографий, опубликованных в газете.
Мои родители и я родились на Волге, в Саратове. Бабушка по материнской линии Маргарита Христофоровна - в Великом Новгороде. В Саратов её привез дедушка - Георгий Осипович Реш. Поехал-то он в Новгород за другой невестой, с которой имел любовную переписку, но случайно встретил там восемнадцатилетнюю Маргариту и... в Саратов они приехали вместе.
Вот она передо мной на прилично сохранившейся фотографии прошлого столетия: кареглазая, в длинном белом подвенечном платье, из-под которого выглядывают белые туфельки на невысоком каблучке, легкая накидка, ниспадающая с тёмных волос головки до полу, увенчана гирляндой цветов.
Конечно, роскошный зал с колоннами - собственность фотографа (или его хозяина), но какое это имеет значение? Зала уже, наверное, нет, а юная Маргарита и сейчас живет в поколениях ее детей, среди которых только Маргарит пять.
Итак, впереди свадьба и судьба - неизвестная, неугаданная... А на снимке - миг, отразивший глубокие человеческие чувства: ожидание счастья и трепет перед человеком, судя по фотографиям и рассказам о нём, строгим и решительным.
Георгий! Она называла его «Ерихь», так это имя звучало по-немецки. Так оно будет звучать до декабря 1934 года, до последних дней его жизни. В тот год родилась я, он меня нянчил. После его кончины на свет появились еще внучки: Маргарита (третья), Наталья, Марина, Татьяна, Наталья...
Осталась бабушка, которую я называла «маленькой бабушкой» (в отличие от большой - папиной мамы), с восемью дочерями, семью зятьями и десятью внуками. Всего у них с Георгием Осиповичем было одиннадцать детей: два сына и девять дочерей. Ребенок появлялся каждые два года совместной жизни. Старший сын Владимир умер в младенчестве. Сын Феликс, единственный из детей получивший высшее инженерное образование, отличный футболист, умер в 32 года от туберкулеза.
Дочь Элеонора во время праздничной поездки по Волге на пароходе, в связи с окончанием гимназии, утонула. Семнадцатилетняя девушка, прыгая с подругами в воде с визгами и приговоркой: «Баба сеяла горох», вдруг оступилась. Продолжая держать за руки младшую сестру и еще одну девушку, увлекла их за собой под воду...
Мама рассказывала, как она, еще не потеряв сознания, искала руками сестру, но все напрасно. Домой к родителям вернулись только одна дочь и муж старшей дочери Марии - учитель гимназии, который и организовал эту, ставшую трагической, поездку.
Дедушка работал управляющим, а затем, в годы советской власти, служащим в типографии. «Маленькая» бабушка всю жизнь была домохозяйкой. Дедушкиного жалованья (так называли зарплату еще в мою бытность, когда папа передавал маме деньги на жизнь) хватало на весьма умеренное питание, необходимые обиход и одежду для многочисленной девичьей семьи.
В силу ограниченности средств никто из дочерей не получил высшего образования. Каждая после окончании гимназии, а младшие – советской школы, закончили какие-то курсы и имели разные специальности: швея, вышивальщица, бухгалтер, акушерка, копировщица, воспитатель детского сада, служащая управления железной дороги.
К началу проклятой народами Второй мировой войны все дочери Маргариты Христофоровны, кроме овдовевших Марии и Ольги, были замужем, и их семьи опекали любимую нашу маму и бабушку.
Моя мама, Валентина Георгиевна, была девятым ребенком в семье. Валентина,.. Только недавно я узнала, что у европейских народов существует праздник Святого Валентина. Мне нравится этот день всех влюбленных. Я ещё больше полюбила это имя. К сожалению, оно пока не повторилось в многочисленной моей родне, но я надеюсь - ведь только у меня растут четверо внуков и впереди ещё правнуки.
Кстати, интересно: почему бабушка и дедушка называли почти всех своих детей русскими именами? Это можно объяснить только тем, что влияние исторической родины все более ослабевало, хотя в семье ещё говорили на русском и немецком языках. «О, майн Гот!» («О, мой Бог!») - это и сейчас звучит в воспоминаниях. Но в основном всё вокруг было русское: быт, культура, люди. Не могу удержаться от соблазна назвать имена детей супругов Реш, моих дядей и тётей: Владимир, Мария, Ольга, Феликс, Евгения, Лидия, Екатерина, Элеонора, Валентина, Людмила, Маргарита.
Валентина... Моя мама смотрит с фотографии нынешнего столетия: симпатичная девушка, с короткой стрижкой, темноволосая, с чёртиками в глазах. Она закончила курсы акушерок и уже работала по специальности, когда судьба свела ее с моим отцом Виллибальдом Феликсовичем Гизингером.
Вилли пришел в дом с друзьями Сашей и Васей. Вася Гладков - русский паренек с большими серо-голубыми глазами, высокий, юморной, острослов, будущий радист военных самолетов. Саша Штауб - немец из семьи профессора химии и домохозяйки, родители которой были уроженцами Франции.
А объединяла эту тройку церковь... католическая, где они пели в хоре вместе с одной из Решей - Евгенией. Вот через Женю они и попали в этот девичий рассадник, где ещё не все дочери были замужем. Так в будущем появились ещё три семьи. Пять моих двоюродных сестёр из них и ныне здравствуют. Я одна из них, самая старшая, последняя из внуков соприкасалась с дедушкой Георгием. Самую младшую Наташу успела понянчить бабушка Маргарита.
Людмила Баяндина-Гизингер
(Газета российских немцев «Sibirische Zeitung plus», 5/1999)
