авторов

1427
 

событий

194041
Регистрация Забыли пароль?
Мемуарист » Авторы » Leonid_Slovin » Агент полиции. Ментовские хроники

Агент полиции. Ментовские хроники

12.05.2012
Иерусалим, Израиль, Израиль

Агент полиции. Ментовские хроники

 

 - Вместе учатся? – я кивнул в сторону рыхлого увальня, когда он и сын моего товарища покинули комнату. – Вроде не видел его у вас раньше…

 - Новое знакомство. Теперь не разлей вода!

 - Ты его знаешь? – По непонятной причине я сразу почувствовал к гостю безотчетную неприязнь. - Откуда он?

 - Наш, костромской. В военкомате познакомились...

 Оперское прошлое отозвалось во мне легким толчком. Я мог многое поведать о знакомствах в коридорах военкомата или другой службы, куда человека обязывают явиться с помощью повестки и часто по пустяковому поводу. Поэтому уточнил:

 - Твоего в армию призывают?

 - Детализация данных… Пустые формальности.

 - В институте у него все в порядке?

 - Вроде все.

 Я продолжил расспрос:

 - Никого из знакомых не дай Бог не убили, не ограбили?! И на Ивана Сусанина тут у вас никакого ЧП?

 - Ты к чему это?! – товарищ пожал плечами. - Вроде все в норме. Хотя… Одно ЧП действительно было. Часовую мастерскую у нас обворовали. Напротив, через двор… Милиция всех пацанов перетаскала!

 - И сразу новый друг объявился…

 - А что новый друг? Он, кстати, через пару дней уезжает.

 - Ненадолго. Правда?

 - На неделю. В Рыбинск. Там у него тетка…

 «Вот-вот… Картина маслом», - говорил в таких случаях популярный персонаж.

 Я словно побывал на оперативном совещании у местных ментов, ныне полицейских, до того ясно представлялся мне теперь избранный ими вариант раскрытия кражи и возвращения похищенных часов.

 Они проверяли причастность к краже великовозрастных олухов из соседнего с двора.

 «Взломать замок не составляло труда, - рассуждали они. - А вот с хранением краденого и со сбытом – у воров возникнут проблемы».

 Короче, на моих глазах в квартире моего товарища происходило то, что на оперативном языке называется «вводом агента». Внедрение человека с явным криминальным прошлым, который будто бы поможет предполагаемым жуликам переправить краденое в другой город.

 В специальной литературе, в закрытых учебниках и диссертациях спецслужб под грифом «совершенно секретно» описаны сотни остроумнейших вариантов ввода агентов к разрабатываемым.

 В данном случае костромские коллеги воспользовались самым простым - организовали знакомство сына моего товарища со своим человеком у кабинета военкома. Для этого и требовалось-то всего две почтовые повестки и два свободных стула в коридоре…

 Дальнейшее лежало на агенте. Произвести на неоперившегося паренька, совершившего, скорее всего, первое в жизни преступление, впечатление человека, прошедшего, как говорили, «Крым, Рим и медные трубы», было делом несложным. По тому, что я увидел, агенту это удалось с ходу.

 Легко представил я себе и их план «вывода» агента из разработки.

 Эта часть оперативной работы представляется всегда не менее, а может, и более сложной. На агента не должны пасть и тень подозрений. Его имя не должно нигде засветиться ни в одном протоколе. Амплуа агента уместно сравнить с катализатором химического процесса, ускорившим реакцию и растворившимся полностью, без остатка!

 На этот счет в науке спецслужб существуют тоже сотни комбинаций.

 Самым простым представлялся мне такой вариант. Сын моего товарища и еще кто-то из его друзей-подельников поедут провожать агента на вокзал. Он купит билет. Действительно, до Рыбинска. Все без дураков. Часы будут находиться в сумке у одного из провожающих. Перед посадкой агент с кем-то из них пойдет в туалет, сумка с краденым останется в руках кого-то, кто останется на перроне. В это время произойдет нечто, что трудно было предвидеть… Например, какой-то пассажир бросится к парню с сумкой:

 - Верни кошелек! Я видел, как ты терся рядом со мной у кассы!

 - У какой кассы?! Я у кассы-то не был!

 Начнется шум. На глазах вернувшихся из туалета подельников как из-под земли появится постовой, попросит открыть сумку. Бедолага откажется, появится второй постовой. Поведут в отделение. Дальнейшее легко представить. Второго парня – того, что ходил с агентом в туалет, – скорее всего не привлекут. Если подельник его не выдаст… Агент разведет руками. И действительно уедет… До следующей станции.

 Агент вне подозрений. Да если и возникнут подозрения, никто толком не знает, кто он. Действительно костромич? Или в порядке обмена между оперативными подразделениями милиции затребован на время из соседнего Ярославля? Ни имени, ни фамилии. Ищи ветра в поле…

 Такова виртуальная реальность, создаваемая с помощью агентуры.

 Скажу сразу: сын моего товарища и его друзья никакого отношения к краже часов не имели. Ввод агента через коридор военкомата оказался пустой тратой времени. Выводить агента тоже не пришлось.

 Мой костромской вариант вывода из разработки имел неожиданное продолжение. Много лет спустя я посоветовал использовать похожую оперативную комбинацию моему коллеге по Приключенческой комиссии Союза писателей СССР, талантливому, к сожалению, рано ушедшему из жизни прозаику Владимиру Понизовскому, посвятившему в своих книгах немало страниц борьбе большевистского подполья в Цюрихе с царской охранкой. Володя (а я был для него тогда просто Леня) рассказал мне о своем романе, главный герой которого, назовем его Сидоров, должен был разоблачить агента охранки, передававшего жандармам в Россию имена революционеров, переходивших русскую границу с пропагандистской литературой. По сюжету, их арестовывали уже после удачного перехода границы, на какой-то станции. Появлялся сотрудник охранки, который произносил сакраментальную фразу типа:

 - Добро пожаловать, господин такой-то! А мы вас уже давно здесь ждем!

 - Нет, нет, Володя, так не делается! – возражал я. - Это против основополагающих принципов работы с агентурой! Полицейский невольно дает понять, что у охранки есть агентура в подполье в Швейцарии! Тем самым ставит под удар своего агента! Полиция должна выходить на революционера, перешедшего границу, каждый раз как бы случайно!

 И я развил свой «костромской вариант» с крадеными часами.

 В помещение, где находятся Сидоров и другие, вбегает женщина, за которой гонится ее пьяный муж. Начинается скандал. Появляется полицейский, он просит нескольких свидетелей пройти в служебное помещение. Среди них «случайно» оказывается Сидоров. При составлении протокола свидетелей просят предъявить паспорта. Полицейский не обнаруживает в документах Сидорова штампа об официальном переходе границы. Детали той версии не помню, но первопричина провала - все тот же «случайный семейный скандал»…

 То ли я недостаточно объяснил, то ли Володя не оценил значение вывода агента из разработки, но когда я прочитал первый вариант этого эпизода, мне стало не по себе. Был и «семейный скандал», и привод свидетелей – все, как я предложил. Но первая фраза, которую произнес полицейский, была все та же сакраментальная:

 - Добро пожаловать, господин Сидоров! А мы вас уже давно здесь ждем!

 О существовании создаваемого спецслужбами параллельного мира многие и сейчас не догадываются. Можно прожить жизнь и никогда ни от кого о нем не услышать, нигде не прочитать. Помню, будучи впервые допущенным к оперативной работе, я вздрагивал каждый раз, когда при мне произносили слово «агент», шла ли речь об агентстве связи или печати либо о каком-то еще совсем безобидном предприятии. Кстати, в Израиле в качестве агентов используют самих сотрудников полиции или кандидатов на их должность. Но здесь речь не об этом.

 Впервые о существовании и активном использовании агентуры в борьбе с уголовной преступностью стало возможным прочитать в советских газетах времен перестройки. В то время я готовил к изданию повесть «Бронированные жилеты». Пресс-центр МВД СССР, осуществлявший цензуру произведений о милиции, уже не существовал, и я рискнул рассказать о судьбе агента уголовного розыска – судимого, страдающего запоями, тем не менее, спасшего жизнь многим, разоблачив убийц почти десятка женщин, воспользовавшихся такси, чтобы в ночное время выехать из аэропорта в столицу.

 В заключение не могу не вспомнить и поразивший меня пример успешного вывода агента.

В совершении кражи из сельского магазина подозревался некто К. Единственными людьми, посвященными в подготовку преступления, были двое его приятелей – назовем их Л. и М. Их неоднократно допрашивали, но каждый из них стоял на своем.

 - Не видел, не знаю.

 Не оставалось иного выхода, как сделать одного из них агентом. Выбор пал на Л.

 Дав ему подписать протокол допроса, оперативный уполномоченный поинтересовался:

 - Я все правильно записал? Все, как ты сказал?  «Не видел»,  «не знаю».

 Тот подтвердил.

 - Так вот. Протокол этот останется в деле, и по окончанию следствия К. сможет убедиться, что ты его не выдал и был нем, как рыба. А сейчас ты расскажешь мне обо всем без протокола. Как все было на самом деле. Это останется между нами. Иначе…»

 Не помню, чем Л. занимался, но за ним были мелкие грешки, на которые милиция обычно не обращает внимания…

 - Иначе, клянусь, ты сядешь в тюрьму в самое ближайшее время…

 Это было прямое нарушение закона.

 Но вся агентурная работа по большому счету – есть ничто иное, как нарушение закона, вмешательство в личную жизнь граждан, введение в заблуждение, нарушение прав и прочее и прочее. Единственное оправдание ей - невозможность защитить общество от преступных посягательств на жизни граждан, их имущества, права и прочее, другими способами.

 Л. не стал рисковать и дал подписку о сотрудничестве. Затем он рассказал обо всем, чему явился свидетелем.

 После этого настала очередь М. Услышав от оперуполномоченного такие подробности, о которых никто посторонний не мог знать, М. подтвердил их. Его показания были оформлены протоколом допроса свидетеля, с которым оперуполномоченный ознакомил непосредственного исполнителя К., и тот сознался в преступлении.

 Теперь изюминка разработки.

 Перед передачей материала следователю оперативный уполномоченный как бы между прочим намекнул К.:

 - Не хочешь ли сказать пару слов своему другу Л., а то он как врал, что ничего не знает, так на том и стоит. А ведь могут посадить дурака!

 Для К., который сознался, это не играло никакой роли, и когда в кабинет привели Л., он посоветовал:

 - Ладно, я все равно во всем признался! Рассказывай! Я не обижусь.

 На что Л. дал неожиданный ответ:

 - Ты признался – это твое дело! А я ничего не слышал, ничего не знаю!»

 К. отсидел срок, вышел на свободу. Он так и остался в полной уверенности, что Л. – единственный, кто его не предал и никогда не предаст.

 «Блажен, кто верует…»

 

 Леонид Словин «Должность: «Агент полиции» газета «Вести» Телль-Авив приложение «Окна» 10 мая 2012 года

Опубликовано 06.03.2023 в 09:54
anticopiright
. - , . , . , , .
© 2011-2024, Memuarist.com
Idea by Nick Gripishin (rus)
Юридическая информация
Условия размещения рекламы
Поделиться: