VIII
Очень мне трудно было первое время заставить себя приняться за дело по управлению имениями. В важных делах Дмитрий Александрович всегда со мною советовался, и мы с ним сообща решали, но я никогда не входила во все подробности хозяйства, и хотя я была замужем невступно 23 года, никогда я не следила, как и когда что делается, а теперь мне приходилось самой все решать. Желая помянуть мужа чем-нибудь сделанным для церкви, я решила снять верхний деревянный ярус с нашей колокольни и велеть надделать его из кирпича. Кирпичный завод был свой и свой архитектор, брат Михаила Ивановича (камердинера моего мужа), Александр Михайлов Татаринов. Он был искусный землемер, хороший рисовальщик по чертежной части и знающий по строительной части, но ужасно настойчив и упрям в своих мнениях. Когда я сказала ему, что намерена класть второй ярус на колокольне кирпичный, он стал уверять меня, что это невозможно и что тяжесть надстройки придавит весь низ. Эта мысль ужасно меня тревожила, и я не знала, на что мне решиться. Вот как-то в мае месяце лежу я на диване в гостиной и думаю, что мне делать? Вдруг человек бежит мне докладывать, что приехал Степан Степанович Апраксин и еще кто-то с ним.
Входят они в гостиную, и говорит мне Апраксин, что он по пути в Москву заехал меня проведать в горе.
"А вот это, -- говорит он, указывая на своего спутника, -- monsieur Comporesi, министр всех ольговских построек и верховный учредитель всех наших празднеств".
Я поняла, что это архитектор, очень этому обрадовалась и тотчас стала рассказывать, что за пять минут до их приезда я не знала, что мне делать с моею колокольней и к кому обратиться за советом.
-- Ну вот как это хорошо, -- засмеялся Апраксин, -- вы только подумали, а мы и подслушали и приехали. Вот вам и человек.
Я велела принести планы; Компорези посмотрел, и потом пошли они осматривать колокольню и возвратились с известием, которое меня очень успокоило.
-- Можете еще два яруса строить, -- сказал Компорези, -- и не опасайтесь: низ прочен и сдержит всякую тяжесть.
Так я и стала строить колокольню с разрешения преосвященного Августина, и к концу осени кладка была окончена.
Свободное копирование
