Ч. 14 Жизнь номер 2. Снова в ВМФ
На фотографии: было и прошло.
За мной прислали машину. Пропуск был уже заказан. Районный инженер, Владлен Павлович, мне показался похожим на цыгана - как потом выяснилось, он им и был.
Позже, когда я со всеми познакомился в неформальной обстановке, в том числе и с районным инженером, узнал, что он служил на Дальнем Востоке, был командиром корабля и очень гордился взысканием «за чрезмерную лихость маневра».
Забегая вперёд, скажу, что у меня с ним сложились хорошие отношения, и когда меня перевели служить в Ленинград, он был у меня в гостях во время своей командировки. Владлен Павлович тогда служил уже в Москве в Генеральном штабе.
Мы вспоминали нашу жизнь на Урале, моя жена некоторое время тоже работала в военной приёмке начальником секретной части, но потом перешла на работу в отдел главного сварщика, прекрасного специалиста, очень хорошего и симпатичного человека, Валентина Григорьевича.
В городке были три морские военные приёмки: одна в КБ, где находился районный инженер, другая на заводе и третья – в электромеханическом институте (ЭМИ).
Жена успела и там поработать, однако работа, где на специальном зеркале считают пылинки и нужно ходить закутанной, как мусульманка, с ног до головы во всём белом, ей не понравилась. Районному инженеру также подчинялись военные приёмки в соседних городах.
В Москве меня назначили в приёмку в КБ, но, переговорив со мной, Владлен Павлович рассудил иначе и очень мудро: «Начните, Владимир Абович, не с бумажек, а с железок», и перевёл меня на завод. Он был абсолютно прав.
Дело в том, что я изучал курс проектирования артиллерийских установок, а для работы в КБ, где занимались проектированием баллистических ракет для атомных подводных лодок, нужно было знать совсем не то, чему меня в училище учили. С «железом» разбираться было проще.
Старшим военпредом на заводе был капитан 2 ранга Фёдор Иванович. Я его сразу вспомнил: курсантом первого курса я проходил корабельную практику на крейсере, он был тогда капитан-лейтенантом и служил командиром дивизиона главного калибра.
В военную приёмку его назначили после окончания Военно-Морской академии в Ленинграде на должность заместителя старшего военпреда на заводе, который находился в соседнем городе, а через несколько лет перевели в Машгородок, где открыли заводскую приёмку.
Я потом жалел, что не попал в КБ - только потому, что там старшим военпредом был капитан 2 ранга Василий Фёдорович, большой труженик и очень хороший доброжелательный, справедливый и глубоко порядочный человек, что, впрочем, не мешало ему крепко взыскивать с подчинённых.
В Машгородке рядом с КБ находились цеха, в которых изготавливали корпуса ракет и аппаратуру управления корабельными системами повседневного и предстартового обслуживания.
Приёмка была маленькой, состояла из пяти человек: упомянутый выше старший военпред капитан 2 ранга Фёдор Иванович, военпред, капитан 3 ранга Иван Гордеевич, который был на пять лет старше меня по выпуску, тоже из нашего училища, он окончил ракетный факультет. И, наконец, я, младший военпред, в звании капитан-лейтенанта.
Помимо офицерского состава, в приёмке трудились два вольнонаёмных инженера, Макарий Павлович и Андрей Петрович, оба ветераны, бывшие военные лётчики с множеством орденов, крепко проспиртованные, но очень надёжные кадры.
На первых порах было трудно, всему пришлось учиться заново. Меня многому учил и научил Иван Гордеевич, которого коллеги звали просто Гордеич. Его назначили в это военное представительство сразу после окончания училища.
Он был по возрасту старше меня на 10 лет, потому что не сразу после школы поступил в училище. Ему довелось школьником пережить блокаду в Ленинграде. Его рассказы о пережитом вызывали ужас. Невероятно, как можно было после такого сохранить нормальную психику.
Иван Гордеевич был весёлым и остроумным человеком, и мы прекрасно понимали друг друга.
Но самую большую помощь своими добрыми советами мне оказал Анатолий Валентинович. Он был военпредом в КБ, большая умница, занимался системами управления. Оказалось, что я с его женой Лерой был в одном пионерском лагере, встретились коренные севастопольцы!
Впоследствии Толя служил начальником отдела в военно-морском НИИ в Ленинграде. Он и сейчас продолжает работать сотрудником на одном из предприятий, хотя старше меня на два года.
Мы подружились, у нас образовалась компания, в которую вошли недавно назначенные в военную приёмку на завод и в КБ капитаны 3 ранга Геннадий Тимофеевич и Глеб Сергеевич, оба бывшие командиры БЧ-2 подводных лодок.
Гена служил на дизельной лодке, а Глеб – на атомной, известной на флоте под кличкой «Хиросима» из-за трагических аварий. В последней из них Глеб облучился, долго лежал в госпитале, после чего его перевели в военную приёмку. Он работал вместе с Толей, был младшим военпредом, а Гена - со мной, тоже на должности младшего военпреда.
Впоследствии Глеб стал районным инженером в Москве, а Гена – старшим военпредом в Калининграде, но наши дружеские связи не прервались.
Все мы были молодыми. В КБ и на заводе тоже работала молодёжь. ИТР собирали из талантливых ребят, окончивших лучшие ВУЗы страны. Средний возраст населения в городке был около тридцати лет.
Мы находились у истоков создания новой техники. Было очень интересно, работали с энтузиазмом, не считаясь со временем. С гражданскими коллегами в КБ и на заводе у нас тоже сложились хорошие деловые отношения.
В выходные дни мы делали вылазки на прекрасное озеро с голубоватой от радоновых источников водой. Зимой, когда на озере заготавливали лёд для холодильников, выпиливая большие ледяные бруски, они были голубого цвета.
Я с грустью смотрю на фотографию, где мы, молодые, улыбающиеся, стоим, обнявшись на берегу озера, собираясь вечером ловить раков: Толя, Гена, Глеб, я и наши жёны - Валерия, Валя, Алла и Нина.
В живых остались Толя и я.
