27.09.1945
Я люблю себя. Очень сильно и мучительно. Но беда в том, что еще не уяснил себе для кого именно: для себя или других, и что лучше. Что приемлемей и что характерней для моего себялюбия? А я ведь и правда самолюбивый тип, но память делает меня простодушным, с глупцой, человеком. Люди замечают, чувствуют все это, но не называют меня искренне глупцом, потому-что глупостью своей я не зол, не коварен, а доверчив к ним. Это плохо, это губит мою жизнь.
Разве можно сейчас боготворить девушку? Разве можно, подобно мне, страдать из-за нее и трепетать перед ее фигуркой? Нет ведь! Жестокая насмешка, плевок и оскорбление, как это ни странно и как не возмутительно, ближе и приятней.
В наших столовых есть много хорошеньких официанток из числа вольнонаемного состава. Почти за всеми пробовал волочиться, поверхностно беседовал с несколькими в разное время и с каждой в отдельности, дарил цветы. С одной, которая наиболее (на первый взгляд) ко мне хорошо относилась, однажды после ужина пошел домой, пробовал объясниться, но оказалось, что она замужем. Другая и вовсе отвергла мои ***
Свободное копирование
