На фото - мой первый класс. Я - третья слева в первом ряду.
Стоп-кадры прошлого 8. Начальная школа
Первое сентября 1956 года. Раннее утро. Еще не встала мама, а я уже умыта и косы заплетены. Снова, в который раз, проверяю содержимое новенького портфеля. В нём букварь, несколько тетрадей в крупную клетку и косую линейку с ячейками для каждой буквы, линейка, альбом для рисования, коробка заточенных мамой цветных карандашей, в деревянном пенале ручка с металлическим перышком, простой грифельный карандаш и ластик. Всё новенькое. Кажется, ничего не забыла.
Мама проснулась. Вместе позавтракали. Я надела новенькое шерстяное платье коричневого цвета с красивым белым воротничком и манжетами-ришелье, белый фартук, белые носочки и новые черные туфельки с застёжкой на черную кожаную пуговичку. Мама переплела мои косы и вплела широкие белые атласные ленты. Получились пышные красивые банты. Потом она срезала в палисаднике самые красивые георгины, собрала их в большой букет и, взяв меня за руку, повела в школу.
У входа в школу стояли несколько учительниц и вокруг каждой из них собирались такие же, как я, первоклашки с букетами и новенькими портфелями в руках. Подведя меня к пожилой красивой учительнице, мама поздоровалась с ней и, шепнув, чтобы я вручила ей цветы, сказала: «Лена, это Зоя Петровна, твоя учительница, слушайся её. А я ухожу на работу». И ушла. Я растерялась. Вокруг все незнакомые. Стало страшновато. Но ласковый голос Зои Петровны: «Лена, подойди сюда, возьми за руку Наташу, скоро мы пойдем в школу», – успокоил меня.
***
И вот мы парами входим в класс. Я во все глаза рассматриваю свою учительницу. Стройная, седовласая, с тяжелым пучком волос на гладко причёсанной голове, с лучистыми глазами, доброй улыбкой и постоянно покачивающейся из стороны в сторону головой (тремор), она сразу вызвала безграничное доверие и уважение. Зоя Петровна рассаживает нас по местам за чёрные парты с откидывающимися крышками, на полочки под которыми нам предложено положить портфели. Едва мы это сделали, как по школьному радио прозвучало: «Первые и десятые классы, на линейку!» Зоя Петровна снова выстроила нас парами и повела по лестнице.
***
Линейка проходила на втором этаже в коридоре, где уже выстроились вдоль окон десятиклассники. Наш класс построился вдоль противоположной стены рядом с другими первыми классами. Прозвенел звонок. Что-то говорил строгий мужчина (потом я узнала, что это был директор школы Олег Иванович Минько), но я не понимала, о чём он говорит.
***
А потом к нам подошли десятиклассники и вручили нам подарки. Мне досталась книжка Муха-Цокотуха К.И.Чуковского с черно-белыми рисунками. Вручивший её десятиклассник спросил моё имя и фамилию и умею ли я читать. Услышав, что умею, хмыкнул и сказал: « Прочти, завтра мне расскажешь, о чём она». И действительно, на следующий день на большой перемене он зашел в наш класс и спросил, о чём говорится в книжке. Удивился, что я пересказала содержание близко к тексту. Периодически весь первый класс он, встречая меня в коридоре школы, спрашивал, какие у меня оценки, всё ли я понимаю на уроках. А потом он окончил школу, и больше я его не видела никогда. Странно, что я не помню его имени. Теперь-то я понимаю, что такое внимание десятиклассника к первокласснице – нерядовой случай. Наверное, у этого мальчика были младшие сёстры, которых он привык опекать и контролировать, вот и на меня эти его привычки распространились. А я очень боялась его огорчить и старалась изо всех сил получать оценки не ниже пятерок.
***
На большой перемене в класс вошла буфетчица с подносом, на котором стояли стаканы с ячменным кофе с молоком и маленькие ванильные булочки. Не знаю, кто оплачивал эти перекусы, но каждый день на большой перемене мы пили кофе или какао с молоком и с любимой ванильной булочкой. Булочка эта стоила всего 3 копейки. Она была пышной свежей, иногда даже тёплой, с блестящей сладкой румяной корочкой - очень вкусной. Я нигде и никогда больше не ела таких вкусных булочек.
***
Возвращаясь домой, я догнала девочку из нашего класса Люсю Королёву. Оказалось, мы соседи. Она жила у самого леса. С этого дня мы подружились. Люся часто приглашала меня к ним поиграть. Меня поразила огромная немецкая овчарка у них во дворе: она беспрекословно слушалась Люсю и выполняла все её команды. И ещё я впервые увидела двор, выстланный досками и баню. У Королёвых появился первый на нашем краю телевизор, и Люся всегда прибегала за мной, чтобы пригласить посмотреть фильм или концерт.
***
Дорога от дома до нашей школы №5 (позже она была переименована в школу №24), длиной километра полтора, была полна неожиданных неприятностей для первоклашки. Рядом с нашим домом в вольере дедушки Жени свободно гуляли цесарки, гуси, куры, утки и индюки. Иногда индюк вырывался на волю. Это свирепое чудовище, громко клокоча и расправив крылья, пускалось в атаку. Если я успевала отойти от дома, то бежала, не чуя ног и задыхаясь от страха, вперёд по дороге в школу. Если же он оказывался перед нашей калиткой, выйти из неё у меня не было никакой возможности. Спасти меня мог кто-нибудь из взрослых, если оказывался вдруг на нашей окраинной, днём безлюдной, улице. Тогда я опаздывала. Я призналась Зое Петровне, что причина опозданий – огромный индюк, она сочла это уважительной причиной и никогда меня не ругала.
***
Была и другая причина моих опозданий - носовые кровотечения. Они начинались внезапно, кровь вдруг струёй заливала мне форменное платье и фартук. Выручали колонки - возле Карпуновых или напротив заводских коттеджей. Приходилось долго втягивать носом холодную воду, замывать потёки крови. Иногда простаивала у колонки по пол-урока. Но и эту мою проблему любимая Зоя Петровна знала и тоже не ругала за опоздания.
А однажды я подвела класс. Накануне какого-то праздника, то ли 7 Ноября то ли 1 Мая, мы выступали в клубе завода 75100. Все в чёрных сатиновых шароварах и белых блузках, мы должны были выстроить модную тогда пирамиду – встать в несколько ярусов. Долгие репетиции довели наши действия до автоматизма. Мы выстроили её на сцене, в зале захлопали… и тут у меня хлынула кровь из носа. Хотя я никого не держала, а была с краю, мою мгновенно покрасневшую белую блузку все увидели и ахнули. Нужно было показать еще два перестроения, но кинувшиеся ко мне взрослые убрали всех со сцены. До сих пор помню, как я досадовала на эту помеху.
***
В нашем классе было 33 ученика. Помню голос Зои Петровны при ежедневной перекличке: «Алексеев, Ампилогов, Бакулина, Белоусова, Богданов, Богомолов, Водолажский, Вознесенская…»
Постепенно мы с одноклассниками познакомились, узнали, кто на что способен.С нами учились Валера Крюков – сын нашего библиотекаря Людмилы Николаевны и Вова Ампилогов – сын учительницы биологии Лидии Семёновны, он же племянник секретаря директора Валентины Семёновны. Не помню, по какому поводу я однажды оказалась у Ампилоговых дома. Лидия Семеновна усадила меня за стол, напоила чаем, а потом приказала Вове играть. Он взял баян и заиграл «Во поле берёза стояла». Сыграл довольно чисто. Я его очень зауважала.
А Валера Крюков лучше всех в классе рисовал. Очень завидовала этому его умению, но так и не научилась рисовать так же здорово, как он. Выстраивалась и классная иерархия. Появились отличники и двоечники. К первым относились Юра Алексеев, Вова Ампилогов, Валера Крюков, я, Света Карпунова. Двойки периодически получали наши троечники Женя Богомолов и Витя Скиба. Остальные учились средне.
***
Зоя Петровна была замечательным учителем. Она никогда не сидела за учительским столом, а ходила по классу, что-нибудь объясняя и вглядывась в наши лица, чтобы вовремя заметить, поняли мы все или кто-то не понял. Если замечала непонимание, останавливалась и специально для непонявшего медленно повторяла и ещё раз разъясняла. Для неё не было разницы – отличник или двоечник: мы твёрдо знали, что всех нас она любит одинаково, каждому поможет. И мы её любили, как вторую маму.
***
Школьная библиотека поразила меня обилием книг и тем, что можно взять и прочесть любую. Помню самый первый свой выбор: большого формата, очень красочно оформленная «Кошкин дом» К.И. Чуковского и «Калевала», скандинавский эпос. Когда возвращала эти книги, Людмила Николаевна попросила рассказать, о чём они. И я ей рассказала. С этого момента мы с ней подружились. Нередко я заходила в библиотеку после уроков и помогала ей подклеивать старые книги. Она же припрятывала для меня всегда что-нибудь интересное. Книги стали моим вторым хлебом. Без чтения я не могла прожить и дня. И так до сих пор. Но вскоре книг школьной библиотеки мне стало мало. И я отправилась в районную детскую библиотеку, которая располагалась на углу улиц Пушкина и Никитина. Это километрах в пяти от нашего дома. Транспорта тогда никакого не было, но меня это не останавливало. Больше двух книг на руки не давали, и мне приходилось наведываться туда по 2 раза в неделю.
***
В конце первого класса к нам пришли учителя музыки вновь открывающейся музыкальной школы. Они проверяли у нас слух и чувство ритма и отобрали несколько человек, в том числе и меня. Я спросила, учат ли в этой школе игре на скрипке. Узнав, что учат, возликовала: радио у нас не выключалось круглосуточно, классическая музыка звучала почти ежедневно, и я замирала, слыша партию скрипки. Я уже представляла себя со смычком в руках, слышала мелодии, которые научусь играть…
Мечты остались мечтами. Мама, на мой восторженный рассказ об открывающейся возможности научиться игре на скрипке, грустно сказала:
– Не получится, доченька. Это стоит пять рублей в месяц, а у нас таких денег нет. Ты же знаешь, что я выплачиваю ссуду, с которой ваш отец уехал в командировку и не вернулся.
Я не заплакала, но сердце сжалось и стало почему-то трудно дышать от понимания, что эта мечта никогда не осуществится.
Возражать же маме я никогда не смела – очень её любила.
Лишь после пятидесяти поняла, что иногда и мама бывает не совсем права.
***
Во втором полугодии нас принимали в октябрята. Мы не совсем понимали, что изменится, когда мы станем октябрятами, но ожидали этого события с большим волнением. Тогда не было октябрятских значков. Нужно было вырезать из картона звёздочку и обшить её красной тканью. Наконец, этот день наступил и нам на торжественной линейке пионеры-пятиклассники прикололи наши звёздочки к груди. И мы услышали, что теперь мы должны быть примером для младших ребят во всём: в учёбе, в труде, в поведении. «Только тех, кто любит труд, октябрятами зовут…и т. д.» Вернувшись в класс, мы были разби-ты на октябрятские звенья и выбрали звеньевых. И у нас появилась вожатая- пятиклассница Лариса. Нам она казалась взрослой и очень красивой. Она приходила к нам на большой перемене и проводила физкульт-минутки, от неё мы узнали, что на 8 Марта нужно поздравить Зою Петровну, она всегда интересовалась, какое звено победило в соревновании на этой неделе, даже пыталась подтягивать тех, кто получил слабую оценку . Вроде бы ничего особенного она и не делала, но нам было так лестно её внимание к нашим делам и заботам, что мы её все просто обожали. К сожалению, во второй класс нас отправили учиться в другое здание, куда Лариса уже не приходила.
Свободное копирование
