Эжен Делакруа. Дневник - 19

Вторник, 30 декабря

Сегодня с Пьерре: назначил ему свидание у друзей искусства, чтобы пойти в одну картинную галерею, где представлены почти исключительно итальянцы, но среди них Марк Секст г. Герена.[1] Мы запоздали, думая, что будем смотреть только одну эту вещь, а что все остальное — обыкновенные старые картины. Оказалось совершенно обратное; картин немного, но подбор замечательный, и превыше всего один картон Микеланджело. Какой высокий гений! Какого величия полны эти почти стертые временем линии! Я почувствовал, как просыпается во мне страсть к великим вещам. Будем же погружаться время от времени в прекрасные и великие произведения! В этот вечер я снова принялся за своего Данте; решительно, я не создан для того, чтобы писать модные картины.

Оттуда мы зашли к красильщику, где видели девушку, у которой великолепная голова и осанка гармонируют с впечатлениями от этих прекрасных работ итальянцев. Если смогу, буду часто возвращаться туда. Там есть замечательные венецианские портреты, один Рафаэль и один Корреджо... Как изумительно Святое семейство Рафаэля!

Сегодня вечером Феликс зашел ко мне; он приехал утром или вчера вечером. Дорогой друг! Мы дружески проговорили весь вечер.

Завтра день св. Сильвестра. Год кончается.

В минувшую субботу 27-го, пообедал с Эдуардом и Лопесом в ресторане. Вечером они представили меня г. Лелиевру, их другу. Проводил Эдуарда до самого дома. Много интересных дружеских разговоров.

На этих днях я продал Кутану, почитателю Шеффера, свою отвратительную картину Айвенго... Бедняга! А он вдобавок сказал, что купит у меня еще несколько картин! Поневоле приходит на ум, что он совсем не в восторге от покупок.

Несколько дней тому назад я был вечером у Жерико. Какой печальный вечер! Он умирает; его худоба ужасающа, его бедра толщиной в мою руку; голова у него, как у умирающего старика; я от всей души желаю, чтобы он остался жив, но уже ни на что не надеюсь. Какая ужасная перемена! Помню, как я вернулся домой в полном восторге от его живописи, особенно от одного этюда с головы карабинера. Запомнить это! Это — образец. Прекрасные этюды! Какая четкость! Какое мастерство! И умирать среди всего того, что было сделано в полном расцвете сил, со всем пылом молодости, и не иметь даже сил повернуться в постели на вершок без посторонней помощи!