Эжен Делакруа. Дневник - 16

Воскресенье, 9 ноября

...Боже, сколько уже всего позади! И моя маленькая Эмилия... Она уже забыта, а я и не отметил этого; а ведь я испытал с ней несколько сладких минут.

Я был у нее в минувший понедельник; в этот день я заходил к Ренье, где увидел вновь эскиз Констебля: великолепная вещь, и невероятная!

На этой неделе я разработал композицию Хиоса и почти закончил то же для Тассо...

В тот же день

«Милая, дорогая Ж...[1] я пользуюсь всеми преимуществами каникул, чтобы разрешить себе утешение написать вам, в ожидании минуты, когда увижу вас. Об этом четверге я думаю слишком много для человека, который не хочет, чтобы это часто повторялось. Какие жестокие и сладкие минуты для меня, дорогой друг. Мне кажется, что мое письмо наскучит вам. Не думайте, что я пишу только для того, чтобы поведать вам свои мечты, столь грустно (во всем этом моя грусть обусловлена тем, что, будучи, ее истинным другом прежде всего, я не могу ее видеть, и т. д.) и нежно пережитые вновь на том самом месте, где вы были так ласковы со мной вчера. Я хочу вас просить О том, на чем я не смел настаивать. Будьте настолько доброй, чтобы навестить меня завтра, прежде чем пойдете к сыну, и вернитесь ко мне снова после свидания с ним: поймите же, что вам придется совсем забыть обо мне после этого, что четверг есть единственное благо, которое я предвкушаю уже давно, что вам легко будет найти предлог, вроде головной боли или чего-либо подобного, чтобы пораньше расстаться с ним. Я буду вам бесконечно благодарен за эти мгновенья, которые я отниму у вашего ребенка. Пусть небо воздаст ему когда-нибудь за это.

Я осмеливаюсь также надеяться, что дружба ваша уделит мне немного времени еще после коллежа и что она уже наперед подготовит дома предлог для отсутствия на часть дня.

Я излишне и недостойно надоедлив, но подумайте, что вы должны забыть меня после этого четверга. Ах, почему, дорогая Ж..., вам не быть вполне откровенной со мной? Почему не быть совсем до конца подругой человеку, сердце которого будет всегда полно вашим дорогим образом и который готов отдать за вас все? Какое нежное чувство внушаете вы мне! Но не будем останавливаться на всех этих чувствах. Есть множество привязанностей, столь тонких и своеобразных, что просто теряешь голову, когда хочешь дать себе в этом отчет; одно только сердце обладает верным инстинктом; оно никогда не обманывало меня в том, насколько хорошо ко мне относятся.

Прощайте, прощайте же! Я очень надеюсь на вашу доброту; вы знаете, что нам надо еще выработать условия и затем сказать друг другу тысячу вещей, о которых я вспомнил только в то мгновение, когда расстался с вами. Все это требует времени. Мои глупости вызовут у вас улыбку жалости. Как печальна жизнь! Постоянные преграды тому, что могло бы быть таким сладким! Как! Если вы заболеете, я не смогу сам пойти узнать о вашем здоровье и посидеть у вашего изголовья! Что поделать! таково положение. Прощайте же еще раз, примите самую верную, самую нежную дружбу на всю жизнь».