Четверг, 5 сентября
Был с братом на охоте во время невыносимой жары. Убил перепелку, обернувшись назад, за что заслужил похвалу брата. Впрочем, это был мой единственный охотничий трофей, хотя я еще трижды стрелял по кроликам.
Сегодня вечером пошел навстречу м-ль Лизетте, которая пришла чинить мои сорочки. Очутившись немного позади, я обнял ее; она отбивалась с таким видом, что это задело меня, так как я почувствовал, что она сопротивляется от всего сердца. Я вторично подстерег ее и сделал то же. Она решительно отскочила от меня, говоря, что, если бы ей этого хотелось, она сама сказала бы мне об этом. Я оттолкнул ее с горечью и прошелся раза два по аллее. Всходила луна. Я снова встретил ее — она шла за водой к ужину; я хотел было надуться и не подходить к ней, и все же еще раз попытался... «Так вы меня, значит, не любите?» — «Нет!» — «Вы любите кого-нибудь другого?» — «Я никого не люблю».— Забавный ответ, достаточно говоривший сам за себя. На этот раз я с гневом отбросил ее руку, которую держал в своей, и ушел обиженный и огорченный. Ее голос прозвучал каким-то подобием смеха, смеха притворного. Это было остатком ее сопротивления, лишь наполовину серьезным. Но того оскорбительного, что было в смехе, это не искупает. Я вернулся в аллею и пошел домой, делая вид, что больше не замечаю ее. Я очень хотел бы больше о ней не думать. Хотя я в нее и не влюблен, я негодую и особенно хочу, чтобы она пожалела о случившемся. Сейчас, когда я пишу, мне хотелось бы выразить свою досаду. Я собирался было пойти завтра посмотреть, как она будет стирать. Уступлю ли я этому желанию? Но если так, то с этим не будет покончено. Неужели я окажусь таким слабохарактерным, что пойду! Надеюсь и верю, что этого не случится.
Поздно заговорились с братом.
Анекдот о капитане корабля Рокбере, который заставил прибить себя к доске и бросить в море с оторванными руками и ногами, — хороший сюжет для картины и способ спасти от забвения одно из славных имен.
Когда турки находят на поле битвы раненых или пленных, они говорят им: «Нэ бос» («не бойся») и, ударяя в лицо эфесом шпаги, заставляют откинуть голову, которую затем начисто сносят.
Ничего особенного вчера, 4-го. Третьего дня была годовщина смерти моей горячо любимой матери. В этот день я завел свой дневник. Пусть тень ее бодрствует возле меня, когда я буду писать в него, и пусть ничто не заставит ее краснеть за сына.
Сегодня вечером я написал Филарету.
Вот мысль, никогда не приходившая мне в голову и внушенная мне братом. Мы убили зайца, и, после того как усталость от охоты прошла, мы стали восхищаться тем, как моральное состояние отражается на физическом. Я напомнил случай с афинянином, умершим при получении известия о победе при Платеях (кажется, так), затем пример с французскими солдатами при Мальплакэ и множество других. Это веский довод в пользу возвышенности человеческой души, и я не представляю себе, что можно на это возразить. Какой подъем вызывают звуки труб и особенно барабаны, зовущие к атаке!
Свободное копирование
