На фабрике числилось около восьмисот человек, и везде кипела работа. В полуподвальном этаже помещались отлично оборудованные мастерские. Недалеко от них находился отдел стекла, в котором также работало множество народа. Недорогие флаконы в огромном количестве доставлялись на завод уже готовыми к употреблению, тогда как все наиболее ценные доставлялись незаконченными и доделывались на месте. Их обтесывали, полировали до блеска, и затем каждая стеклянная пробка пригонялась к своему флакону. Было очень интересно наблюдать, с какой легкостью и быстротой опытные рабочие производили эту работу.
В бельэтаже находились дирекция, бухгалтария, отдел статистики, касса и т.д. Там же помещался и склад готовой продукции для отсылки ее во все концы мира. Этажом выше располагались мы и отдел по производству пудры. В этом помещении воздух был пропитал тончайшей пылью. Рядом с ним находился склад, где в огромных деревянных ящиках хранились различные виды пудры. Было странно видеть ее в россыпи, иметь возможность погружать в нее руки или совок и любоваться переливами нежных красок. К складу примыкало помещение с машинами для быстрого заполнения пудрениц через круглое отверстие в донышке, которое немедленно после заполнения заклеивалось ручным способом. Затем пудреницы передавались в отдел расфасовки, где на них наклеивались этикетки и их упаковывали в большие коробки.
Второй этаж был отведен для косметики. В нем находилось два отдела по производству и общий отдел расфасовки. В части, отведенной для производства жиросодержащих продуктов, царили блеск и чистота. Многочисленные машины производили различные операции и в огромной степени облегчали работу: увеличивая эффективность производства, они нуждались в сравнительно небольшом количестве работников. Наиболее зрелищным для непосвященных было производство кремов, особенно в его последней стадии, когда вся движущаяся в котле машины масса начинала приобретать гладкую блестящую поверхность и выглядеть на редкость аппетитно.
Помимо разнообразных кремов, здесь же вырабатывались бриллиантины, жидкие и твердые, косметическое молочко, губная помада, жирные румяна, карандаши для бровей и ресниц, маскара (средство для наложения теней), жидкие пудры, средства для очистки кожи от грима т. д. На этом же этаже находился отдел по производству сухого грима. В первой комнате отдела необходимые составные части грима смешивались в больших чанах с помощью машин. Затем влажную массу вводили в специальную машину, которая выдавливала ее в виде маленьких круглых комочков. Вслед за этим каждый комочек приклеивали к тонкой таблетке и переносили в соседнее помещение, где происходила их автоматическая медленная сушка. Заканчивалась работа легким обтесыванием каждой таблетки, наполненной гримом.
Остальная часть второго этажа была занята отделами по расфасовке всех вышеназванных продуктов, а также различных мыл. Происходило это в очень большом помещении, залитом светом из окон шириной во всю стену, где за длинными столами сидели работницы, занятые расфасовкой. Это помещение вызывало особенно радостное и веселое впечатление из-за ярких коробок, этикеток, флаконов, а также из-за множества молодых и оживленно работавших девушек. Дух Парижа и парижанок стоял в этом помещении, и отсюда во все страны мира рассылались изделия французской парфюмерии, неся всем женщинам частичку парижского шарма и вкуса, того настоящего парижского вкуса, который присущ не только богатым, но и парижанкам со средним достатком.
На третьем этаже помещался цех парфюмерных жидкостей и их расфасовки. В обширном помещении, залитом воздухом и светом, находились многочисленные баки для смешивания и хранения жидкостей. Сюда из отдела концентраций доставлялись необходимые отдушки, и здесь происходило их смешивание с чистым 96-градусным спиртом для духов и со спиртом и водой для одеколонов, лосьонов и туалетных вод. После чего душистым жидкостям давали отстояться, а затем их замораживали и фильтровали. С этого момента они были готовы для расфасовки. Первым ее процессом являлась разливка. Помещение для разливки парфюмерных жидкостей находилось рядом. Из него на специальных подносах духи передавались в отдел окончательной расфасовки. Расфасовка люксовых флаконов с притертыми пробками производилась особенно тщательно, самыми опытными работницами, исключительно ручным способом и под строжайшим контролем, благодаря чему результат всегда был безукоризненным. Каждая, даже самая маленькая деталь была изучена и представлена с максимумом элегантности и шика, присущим только центру высококлассной французской парфюмерии — Парижу.
Расфасовка менее дорогих жидкостей происходила на конвейере. Подобная работа в огромной степени увеличивает норму производства, но мне кажется, что она не только утомляет, но и сильно отупляет работниц.
Весь самый верхний этаж фабрики был отведен для производства картонных изделий и различных аксессуаров парфюмерии. Множество работниц обслуживали его; некоторые были весьма искусны в отделке шелковых люксовых коробок, вернее, ларцов для одного флакона духов с различными парфюмерными дополнениями, например пудрой, мылом и флаконом лосьона или одеколона. Возглавлял этот очень большой отдел фабрики милейший человек. Это был веселый, услужливый и отлично знающий свое дело бургундец. Память у него была замечательная, что давало ему возможность немедленно отвечать по телефону на многочисленные заказы, вопросы и требования. Было всегда очень интересно подниматься к нему, чтобы увидеть новые модели коробок, этикеток, упаковок, пудрениц, футляров для карандашей и губных помад, коробочек для туши, различных пульверизаторов, аэрозолей и т.д. Не менее занятно бывало порыться в уже отживших свой век изделиях парфюмерии, представлявших вкус Парижа до 1914 года.
С интересом следил я за тем, как из года в год расширялось дело, как медленно, но верно поднималось оно в иерархии мировой парфюмерии, пока не заняно в ней первое место. Две главные причины объясняли этот успех: первая — это замечательное ведение дела хозяевами, ни разу не сделавшими ошибки, оказавшейся пагубной для целого ряда могущественных конкурентов. Второй и, пожалуй, еще более важной причиной был главный парфюмер Дома Эрнест Бо, не только создавший замечательные духи, но и умевший удержать их на первоначальной высоте. Это было нелегко в условиях вечной внешней и внутренней борьбы. Внутренней — с некоторыми коммерческими директорами, требовавшими снижения себестоимости отдушек, и он умел им противостоять. Внешней — постоянной борьбы с поставщиками, из которой Бо обычно выходил победителем благодаря отличному знанию рынка и великолепно развитым обонянию и вкусу, в результате чего поставщики постепенно пришли к убеждению в необходимости поставлять нам товар самого лучшего качества, так как все получаемое немедленно и строжайше сверялось с представленными образцами. В результате не только духи, но и все другие, менее дорогие изделия Дома неизменно держались на раз набранной высоте. Это, безусловно, являлось одной из причин неуклонного роста дела, так как покупательницы никогда не испытывали разочарования при покупке одного и того же товара.
Свободное копирование
