Мои воспоминания - 319

 В самый день нового 1848 г. в одном из этапных домов обрушившимся потолком задавило двух арестантов, следовавших в Сибирь. Высочайшее повеление о том, что всякий расход в казенных и общественных зданиях подлежит контролю губернских строительных и дорожных комиссий, получено было в Нижнем в начале 1848 г. Я немедля справился, не было ли сделано уже в этом году расходов на исправление таковых зданий, и узнал, что на исправление одних этапных домов уже отпущено в 1848 г. по пяти предложениям губернского правления до 3000 руб. О полученной мною справке я немедля сказал Урусову, предварив его, что так как строительной комиссии неизвестно, на что требовалась эта сумма, то она должна будет потребовать об этом сведение от губернского правления. Урусов напомнил мне мой отказ составить сметы для исправления этапов на счет земского сбора и уверял, что вследствие этого отказа никаких сумм не было назначаемо на исправление этапов, а потому он считает мою справку неверной. Я убеждал его в противном, присовокупив, что каждый год выписывалось из земского сбора на содержание в исправности этапов до 10 тыс. руб., но до воспоследования вышеупомянутого Высочайшего повеления этот расход не подлежал контролю строительной комиссии, а потому я о нем ничего не говорил Урусову. Вслед за сим я просил его, для удостоверения справедливости моего заявления, позвать к себе губернского казначея; последний вполне подтвердил все мною сказанное. После этого разговора строительная комиссия потребовала от губернского правления сведения, в чем именно состояли исправления этапных домов на суммы, отпущенные в 1848 г., но, несмотря на неоднократные мои напоминания Урусову, ответа в комиссию, до отъезда моего из Нижнего в августе этого года, не последовало. Оказалось, что деньги на исправления этапов назначались по отделению советника губернского правления Трубникова и большею частью оставались в карманах чиновников этого правления, а земские исправники только расписывались в их получении; этапные же дома оставались без ремонта. Мои напоминания Урусову о том, чтобы губернское правление отвечало на {вышеупомянутое} требование комиссии, очень не нравилось ему, так как Трубников состоял под его особым покровительством. Полагаю, что Урусов не участвовал с Трубниковым в дележе денег, назначенных на этапы, но мне была противна поблажка его Трубникову в подобном деле, что еще более отдалило меня от Урусова.