На фото: Слева направо: Давид Вайсман с женой и дочерью, Лев Вайсман, начало 60-х
Реабилитация отца
Хочу заметить, что сидеть в тюрьме пришлось не только мне. Многие члены моей семьи были репрессированы, высланы или посажены в тюрьму начиная с 1940 года. Хотя я уже коснулся тюремных злоключений моего отца, хочу рассказать об этом подробнее. Напомню, что отцу пришлось побывать в тюрьме дважды. Оба раза дела были сфабрикованы по липовым доносам и не содержали никаких доказательств, кроме свидетельских показаний, как и в случае со мной.
Вернемся в 1941 год. В феврале этого года к нам пришли люди в военной форме и показали ордер на обыск и на арест отца. На следующее утро мама побежала за помощью и советом к тете Эстерке, жене папиного брата Давида, и оказалось, что Давид был арестован в ту же самую ночь.
Папа попал под политическую статью – экономическая контрреволюция. Предъявленные обвинения, вызвали у него естественный вопрос о том, как он мог заниматься контрреволюцией против Советского Союза, живя в другом государстве (Молдавия тогда входила в состав Румынии). Ему ответили, что он эксплуатировал и грабил крестьян, а также был лейтенантом румынской армии. Вначале папа подписывать обвинение отказался, но его припугнули пытками, сказали, что если он не подпишет, то ему загонят иголки под ногти. Эту жуткую правду мне рассказал отец, и даже мама не знала, что он пережил подобное. В Бутырской тюрьме он, случайно увидел своего среднего брата.
Папа и дядя Давид были осуждены на 8 лет. Папу отправили на Север, в город Верхотурье, где морозы достигали 60 градусов.
Вначале, как мне рассказывал отец, он выполнял самые трудные работы наравне со всеми заключенными. Заметив организаторские способности отца и, учитывая его профессию, лагерное начальство перевело его в контору, где он исполнял роль учетчика. Начальником зоны был генерал, очень свирепый, но и на редкость справедливый. По истечении четвертого года он вызвал к себе отца и сказал, что намерен его спасти, так как он здесь не выживет, учитывая плохое здоровье и неспособность к тяжелому физическому труду. Он отправил его на прием к врачу. Папа посетил врача и получил от него шелковую нитку, которую надо было выкурить в самокрутке накануне врачебной комиссии из Москвы. Эта комиссия приезжала один раз в год и была единственной надеждой на досрочное освобождение по болезни. Врач предупредил, что отец почувствует сильнейшее сердцебиение после курения, но надо потерпеть. Сделав так, как велел доктор, папа пришел на комиссию, которая состояла из 5 известных в то время профессоров-терапевтов. Один из них послушал папу, потом переговорил с остальными, и папе сообщили, что состояние его здоровья больше не позволяет ему находиться в лагере, и он будет освобожден.
Свободное копирование
