А для меня наступило тяжёлое время. Я оставался в бригаде, консультировал новую начальницу, в это же время я довёл до ума методику по приближённому методу определения моментов инерции ракет и выполнял другие интересные инженерные работы.
Но надо было терпеть, подходила очередь на получение жилья. Профсоюз учёл моё служебное несоответствие, упомянутое в приказе по отделу, и с учётом нового "статуса" профсоюз смог дать мне на трёх человек (у нас уже был сын Константин) только одну небольшую комнату площадью в пятнадцать квадратных метров на втором этаже в старом двухэтажном бараке в коммунальной квартире... Пол был с небольшим наклоном и сын по нему скатывался на трёхколёсном велосипеде! Анекдот всей этой истории заключается в том, что через восемь месяцев барак снесли и опять встал вопрос о получении нового жилья... Но об этом, наверное, будет рассказана отдельная история.
Буквально на следующий день после собрания ко мне подошёл начальник отдела кадров, Каверзнев Михаил Кириллович, бывший чекист, с которым я был знаком по совместному плаванию летом в обводном канале утром перед началом работы. Канал был рядом с проходной. Каверзнев пригласил меня в кабинет и сказал: ”Геннадий, тебе надо подойти к Потопалову и извиниться перед ним за своё неправильное выступление на собрании”. Я ответил, что никакой вины за собой не чувствую и поэтому извиняться не собираюсь. Тогда Каверзнев
мягко настоял на своём: ”Ты прав, но надо извиниться, так будет лучше для тебя”.
Я выполнил совет Михаила Кирилловича, Потопалов принял мои извинения и подбодрил: “Не горюй, помни, что за одного битого двух не битых дают, что-нибудь придумаем!”
Как показали дальнейшие события, слово своё Александр Васильевич сдержал.
Свободное копирование
