КоТИНРО – 17

***

В сентябре 1977 г. я специально оставил на зимовку в Ушках свою лодку «Прогресс-4», которую весной привез из города  на теплоходе «Петропавловск» в Усть-Камчатск. В 1978 г. планировал уже в конце мая-начале июня начать обловы молоди нерки в пойменных озерах р. Камчатки.

В середине мая 1978 г., на самолете ЯК-40 прилетел в Козыревск и в тот же день прибыл на Ушковский ЛРЗ. В последующие дни, в одиночку работал в пойменных озерах, спускаясь вниз по реке. Палатку с собой не брал. Ночевал в лодке под тентом. Это большое удовольствие ночевать в лодке, зная, что ни дождь ни снег под тентом тебя не достанут, а в головах у тебя котелок с крепким горячим чаем (в лодке жег примус)  и радиоприемник ВЭФ. Уже к 1 июня добрался до Усть-Камчатска.

В 1978 г. Б. Б. Вронский определил мне новое основное место работы – Усть-Камчатский РКЗ. Сборы нерки по отдельным притокам р. Камчатки с этого года пришлось осуществлять факультативно.

На лето дали двух студентов Пермского ГУ – Андрея Николаевича Прахова и Константина Юрьевича Непомнящего. Последний, после окончания университета, распределился в КоТИНРО и начал заниматься авиаучетом лососей. На этой теме он проработал до 1997 г. По ряду причин личного характера, К. Ю. Непомнящий уехал с Камчатки в Пермь.

Каждые двое суток выполняли биологические анализы нерки на Усть-Камчатском РКЗ – брали по 100-150 шт. рыб, а трое суток ездили по окрестным озерам – Азабачьему, Курсин, Нерпичьему, Низовцеву, Куражечному и другим. В них я вел наблюдения за сезонным ростом молоди нерки.

В период работы на Усть-Камчатском РКЗ, подружились с рабочими цеха «головотсек», где делали биологические анализы лососей. Рыбу с морских ставных неводов обычно сдавали в ночное время и мы, как правило, с 22 до 2 часов ночи находились в головотсеке, вместе с бригадой рабочих. Пока не начинали работу, вместе с ними пили чай. Алкоголь не уотребляли, т. к. цех относился к разряду опасных.

Рыбу с речных рыбалок подавали в цех в утреннее и вечернее время и проводить ее биологические анализы, естественно, было гораздо удобнее, чем с морских ставных неводов. Эту специфику лаборанты КоТИНРО «сообразили» еще в 1950-1960-х годах, и все  многолетние материалы по нерке р. Камчатки, собирали в основном с плавных сетей, которые обладали большой селективностью.

В итоге, имеющиеся материалы по нерке р. Камчатки за 1957-1977 гг., не годились для межгодовых сравнений (они ни на что не годились). Наш институт, все эти годы по нерке р. Камчатки, можно сказать, работал впустую.

Более того, биологический анализ нерки сотрудники КоТИНРО только начинали делать с конца июня-начала июля, т. е. уже много дней спустя после окончания ее массового хода в р. Камчатку, который обычно приходился на 11-20 июня. Ситуация объяснялась очень просто: в Усть-Камчатске в первой половине июня еще стояли холода и теплее становилось только после 20 июня. Поэтому, лаборанты и научные сотрудники КоТИНРО в Усть-Камчатск ехать не спешили. Заведующие и старшие научные сотрудники лососевой лаборатории ситуацию не контролировали. Все они были очень хорошими и душевными людьми. Но, к сожалению, хороший человек – это не профессия. В детали со сбором материалов по нерке р. Камчатки за много лет они так и не вникли.  В результате получилось то, что получилось.

Начиная с 1978 г., первые 10 лет, для сравнения я брал рыбу на биологические анализы одновременно с неводов и плавных сетей. Затем, в качестве стандарта, стал использовать только сборы со ставных морских неводов. Приходилось иногда «воевать» с лаборантами, предпочитавшими работать с рыбой из сетей, а не из неводов. В конце концов, ситуацию со сбором материалов по нерке удалось выправить. Тем не менее, каждый год, и по настоящее время, приходится контролировать отъезд «сборщиков нерки» в Усть-Камчатск. Иначе может произойти сбой, что практически случилось в 2006 г., когда первую пробу по нерке собрали только 16 июня (на эту дату ее уже поймали более 1,5 тыс. тонн).

Но вернемся в 1978-й год. Рыба с пристани по транспортеру поступала в бункера, а оттуда ее, понемногу, через специальные окна-задвижки подавали к циркулярным ножам, отрезающим голову и прилегающую часть тела. На подаче к этим ножам,  с каждой стоны стояло по одному человеку. Случались и травмы.

Рыбу взвешивали между двумя бункерами на «детских весах» (для новорожденных). Везде текла вода. Первые несколько раз, в начале, было немного жутковато работать. Но потом к этому привыкаешь. 50 рыб обычно «зарезали» за 2–2,5 часа.

Работали вдвоем: один писал, а второй резал и брал чешую. Весы обычно меняли через 1-2 сезона, т. к. они ежегодго находились в сырости с июня и по середину сентября на РКЗ и сильно ржавели. Таскать их каждый раз на себе домой было просто не возможно. За сезон на «детских весах» взвешивали более 5 тыс. рыб (на каждой особи три операции – общий вес,  вес порки и гонад).

В начале августа Андрей Прахов уехал в Пермь и к нам присоединился Анатолий Ходько. На двух «Прогрессах» поехали в верхнее течение р. Камчатки. Добравшись до Ушковского ЛРЗ, заменили одну лодку «Прогресс-2» на старую лодку «Казанка» (без булей), которую нам любезно предоставил директор И. В. Котов.

При поездках по рекам, «Казанка» более удобна, чем все другие. Она достаточно узкая, что позволяет ей довольно легко быстро идти против течения на «Вихрях» мощностью 20-30 лошадиных сил. В «Казанке» вместе со мной ехали:  бочка бензина, часть нашего груза.

Для тех, кто не знает – старую «Казанку» (без булей и с булями) не следует путать с ее новой модификацией более вместительного образца «Казанка-5», который скорее похож на катера типа «Прогресс», чем на первые модели «Казанок».

Втроем, на двух лодках, поднялись до р. Николка, облавливая мальковым неводом заливы, протоки и старицы р. Камчатки. Это оказалась очень интересная и успешная поездка, т. к. во второй половине августа уровень воды в реке упал. Обнажились большие песчаные (ниже впадения р. Быстрой-Козыревки) и галечные (выше р. Быстрой-Козыревки) косы, появилось много заливов и пересыхающих проток. Это позволило выяснить новые и уточнить старые места скоплений сеголетков нерки и других видов лососей в реке.

На обратном пути останавливались в «Ушках» на два дня. Помылись в бане. Выпили и простились с радушным Игорем Васильевичем. В Петропавловск вернулись втроем в середине сентября. Сезон 1978 г. благополучно завершили.

Больше на Камчатке с И. В. мы не встречались. Через месяц после нашего «наезда» к нему, он уехал с Камчатки в Литву. Навестил его один раз осенью 1982 г., когда приезжал к своему отцу в Вильнюс. И. В. работал директором рыбоводного хозяйства, где выращивали форель и карпов. Его новая жена приготовила нам жареного карпа. Выпили бутылку водки. Вспомнили нашу поездку.

В 1987 г. вновь находился в Вильнюсе у отца. Звонил И. В. Но никто трубку не поднял.  Как сложилась его дальнейшая судьба, не знаю. После этого в Литву  больше никогда не ездил.