На фото: Моя мама Бугаева О.С. (г. Хабаровск, 1937 г.).
МИР ДЕТСТВА И ОТРОЧЕСТВА
Мои родители, мать – Бугаева (Носкова-Тронь) Ольга Савельевна (25.12.1919–24.11.1993 гг.) и отец – Бугаев Федор Иванович (5.05.1922–24.12.2000 гг.) встретились в Хабаровске и поженились в 1948 г.
Мама – родилась в с. Тихменево (Приморского края), отец – в с. Даниловка (Павлодарской области, Казахской ССР).
Отец вернулся с войны капитаном. Служил при штабе. Был ранен – подорвался на мине. Имел боевые награды: два ордена «Красной Звезды», орден «Великой Отечественной Войны II степени» и медали – «За отвагу», «За взятие Кенигсберга», «За победу над Германией», «За победу над Японией». После демобилизации стал учиться заочно в Хабаровском юридическом институте.
Мама работала на главпочтамте в Хабаровске, куда приехала в возрасте 18 лет из с. Тихменево. Закончила бухгалтерские курсы.
Родители приехали на Камчатку еще за год до моего рождения. Когда мне исполнилось 6 лет, они расстались. Отец женился второй раз.
Моя мама, всю жизнь проработала бухгалтером. В 1970 г. вышла на пенсию, уехала с Камчатки и много лет прожила в Приморье в пос. Горные Ключи.
Отец, с 1959 г. и до ухода на пенсию, работал в Петропавловске-Камчатском в областном суде и прокуратуре. Последние годы перед пенсией, он занимал должность старшего помощника прокурора Камчатской области. В 1978 г., со своей женой Валентиной Константиновной Шилкиной, переехал в г. Вильнюс.
После смерти моей мамы, у нее в бумагах нашел удостоверение на имя Носковой Ольги Савельевны. Получается, что ее девичья фамилия была фамилией мамы и она рождена вне брака? Мне она всю жизнь говорила, что ее отец имел фамилию Тронь.
В связи с открывшимися обстоятельствами, можно предполагать, что ее мама (Носкова), имея на руках маленькую Олю Носкову, вышла замуж за крестьянина-переселенца с Украины по фамилии Тронь. Поэтому, в дальнейшем про нее говорили, что она из Троней, которые переехали в Тихменево в период Столыпинской реформы. Мать Оли отец часто бил. Не связано ли это с прошлым мамы моей мамы?
Получается, что кто истинный отец моей мамы не ясно. Возможно, ее отцом являлся неизвестный военный (Белой или Красной гвардии), которыми в то время был полон Дальний Восток?
***
В 1949 г. родители из Хабаровска уехали на Камчатку, на самый ее север в пос. Тиличики, расположенный в Корякии в Олюторском районе. Отец стал работать судьей. Мы жили в маленьком домике, состоящим из комнаты и кухни. Мама тогда не работала. Воспитывала меня.
Самые мои первые детские впечатления – это пос. Тиличики. Мне около трех лет. В начале 1950-х годов там существовали проблемы с электричеством, которое подавали только в определенные дни и часы.
Отец сделал в огороде ветряк. И сейчас хорошо помню, что электрические лампочки в доме то сильно горели, то практически гасли. Все зависело от силы и направления ветра. Однажды, когда был ураганный ветер, в доме от электрической лампочки загорелся абажур и начался пожар. На следующий день отец ветряк разломал.
Еще помню наших ездовых собак. Отец по долгу службы ездил по дальним селам Корякского национального округа на собственной собачьей упряжке. Мне он тоже сделал маленькую нарточку. У нас жило 12 ездовых собак. Зимним традиционным кормом для собак была юкола из лососей (вероятно, горбуши и кеты). Однажды отец кормил собак и я, трехлетний, начал отнимать рыбину у одной из них. Та, естественно, цапнула меня. После этого, с левой стороны лица у глаза остался шрам на всю жизнь.
Отец привез с Хабаровска фотоаппарат «Киев» и очень любил фотографировать. Однажды, в середине марта 1952 г., он захотел запечатлеть меня на фото. В тот день стояла очень хорошая погода и было тепло.
Усадил в нарту, запряг двух передовиков. Пока бегал в дом за фотоаппаратом, псы, по хорошо известной им и накатанной дороге, «рванули» через пролив в пос. Корф. Это мне рассказывала мама.
В Корфе меня ждала незавидная судьба, т. к. псы скорее всего побежали бы к какой-нибудь «собачьей стоянке», затеяли драку с ранее прибывшими или аборигенными собаками и мне бы плохо пришлось. Вернее всего, голодные псы разорвали меня в клочья.
Родители с оставшимися собаками на большой нарте бросились за мной вдогонку. По дороге встретилась почтовая нарта и каюр-коряк, недолго думая и понимая опасность ситуации, выстрелил из карабина в собак (или в воздух). Я не знаю попал он или не попал. Но собаки вдруг резко шарахнулись в сторону и меня на всем ходу выбросило из нарты в снег. А собаки с пустой нартой побежали дальше.
Из этой истории помню только, что сидел в нарте, ярко светило солнце, собаки быстро бежали, мне стало тепло и я быстро уснул. Проснулся от того, что меня выбросило в снег лицом вниз. От резкого холода испугался и заплакал. Потом сел в снег и увидел нарты, много собак и незнакомого дяденьку, который махал кому-то руками. Через несколько минут подъехали родители. Мама меня обняла, а я еще сильнее заплакал. После этого случая отец собак продал.
И, еще один, последний случай из корякской жизни – на море. Родители ездили из Тиличик на весельной гребной лодке за несколько километров собирать уголь, который выбрасывало в шторм на морской берег. Этот уголь после штормов собирали в мешки и использовали в хозяйстве в качестве топлива.
Я тоже помогал собирать уголь. Когда возвращалась волна, быстро бежал за убегавшей волной, хватал кусок угля на открывшемся песчаном пляже и довольный бежал к маме. Один раз побежал сильно далеко и меня на обратном пути волна догнала, накрыла и выбросила мокрого на берег. На этом моя помощь и закончилась.
Мама еще рассказывала, что в возрасте двух лет я, однажды, ушел в тундру и меня целый день искали, но ничего этого не помню.
