31-го марта 1960г. Среда.
Я долго не писал ввиду болезни правой руки. Сегодня я решил написать о том, как можно пострадать безвинно.
Утром 30-го числа в 6 ч. без десяти минут, тогда, когда только что проснулся, я услышал громкий стук ко мне в ставню. Я быстро насколько только мог, встал и сразу открыл ставню. Сквозь оконное стекло на меня был наставлен свет фонаря, и при свете я увидел форму милиции. Я открыл. Оказалось, пришли за мной. Я спросил: «В чем дело?». «Мы солдаты и в чем дело не знаем. Собирайтесь!». Перевязал ногу, оделся, закрыл комнату и пошел с ними. На дороге стоял «воронок». Я вошел в него. В «воронке» находился еще один «клиент». Нас привезли в отделение милиции. Я просидел под надзором до 9-30 ч.
В 9-30 меня позвали. Вот первый вопрос: «Кто такие лица мужчина и женщина ночевали у меня в ночь с 27-го на 28-е». Я ответил, что у меня никто не ночевал и не ночует. «Врете! Вспомните». Я говорю: «Нет и еще раз нет, честное слово». Но в наш век честному слову мало кто верит, а тем более милиция, она в каждой попавшейся ей жертве видит лишь негодяя и преступника и не верит словам правды. Так было и со мной. Второй вопрос: «Куда я уходил 28-го». Я спросил: «В какое время?». «В 16 ч.». Я говорю: «Ходил в 10-ю библиотеку». Хорошо, будем проверять. «А сейчас пишите объяснение на имя начальника об этих днях». Я написал свое объяснение, и мне велено было ждать в коридоре. Я дожидался долгое время, и, наконец, выяснилось, что привезли какого-то еврея, которого я не видел, а не только, чтобы он ночевал у меня. Но от кого он узнал адрес мой? Но ни на один вопрос ответить он не мог, даже о расположении комнаты, и не на то, что в ней есть. Я бы его разорвал на части за ложь. Негодяй! Гад пархатый! Мне кажется, что он замешан в каком-то уголовном деле. Вот так и бывает на белом свете, что ни за что, и не про что – глотай горькую пилюлю.
Свободное копирование
