29-го сентября 1959г., вторник.
Я долго не писал лишь потому: что зачем писать тогда, когда читать все равно никто не будет. Но сегодня я решил написать и вот почему?
Вчера вернулся из Америки Н. С (Хрущёв). Я слушал его выступление в Лужниках. Когда он рассказывал о том, что его по приезде в США возили в закрытой машине, как узника, до тех пор, пока он не заявил протест Лоджу. Тогда, говорит он: «Наручники с меня были сняты, и я мог выходить из машины свободно, и свободно беседовать с народом». Я все время слушал его выступления во время его пребывания в Америке, и мне очень и очень нравились его выступления. Я восхищался его прямотой, остроумием. Правильной мыслью, быстро находящей ответ на любой поставленный ему вопрос хитрыми американцами. Вчера, когда он вернулся, и его приветствовали рабочий с завода им. Лихачева, наша кунцевская колхозница, студентка и т.д., я прибирал у себя в комнате, но не переставал слушать выступления приветствий и, наконец, его речь. За все время своей уборки я несколько раз протирал свои очки от заволакивающих слезами стекол очков. Были такие слова в выступлениях, что от некоторых я не мог удержаться от слез. Я садился и плакал. Я плакал от чувств, а каких – я сам не могу понять. То ли эти слезы были радостью и благодати за будущее хорошее. То ли эти слезы были обиды за все прошлое. А когда Н.С. назвал в конце своего выступления: «Милые мои москвичи, и я рад видеть дорогие для меня лица», я не мог удержаться и уже по-настоящему заплакал.
Я вспомнил террор «усатого». Я вспомнил гибель тысяч людей, ни в чем не повинных, лишь только ради его мании величия и по прихоти авантюристов, окружавших его. Он не выходил из Кремля. Он боялся преследований, он боялся своей тени. Он наслаждался насильственной для себя похвалой. Его воспевали, о нём рассказывали архангельские сказительницы, называя его соколом. Сестры Фёдоровы пели похвальные песни. Его называли садовником, родным отцом. Даже партия именовалась «Ленина-Сталина». И чем выше его возносили, тем меньше он видел, что делалось внизу. Он был ослеплен своей славой. Культ диктатора легко превращается в религию. На этом я заканчиваю. Я не в силах вспоминать все те ужасы, которые я видел, и которые пришлось частично пережить и мне.
Я искренне от всей души и от своего разбитого сердца скажу: «Дай бог здоровья Н.С. Сохрани ему жизнь для мира, для общего блага и для нас обездоленных и униженных. Пусть он никогда-никогда не болеет». Еще раз говорю. «Боже, дай хорошего здоровья и неустанной силы воли в борьбе за нас простых людей и за весь мир.» Ибо он смел, находчив в ответах, на задаваемые ему вопросы его врагами. Пусть живет долгие, долгие годы Н.С. На радость нашим детям и всемирное благополучие. Он первый, кто решился ездить в станы своих врагов, и, как хороший дрессировщик, только не угрозой насилия, а словом прогресса истории, заставляет их исполнять волю всего народа и подчиняться народному требованию. Сохрани его, Господь (если есть таковой), и убереги от врагов.
Свободное копирование
