***
Весёлые и одновременно грустные сюжеты встречались на Арбате сплошь и рядом. Так, однажды наш художник Олег рисовал приезжего кавказца. Рядом находилась его супруга, стройная горянка. Был прохладный летний вечер. Мягкий рассеянный свет дополнял уютную творческую атмосферу. Горели только витрины и лампы на узнаваемых столбах – визитных карточках этой уникальной улицы. Постепенно, как водится, рисующего художника и его модель стала окружать публика. Кавказец занервничал: ему не нравилось, что кольцо зевак сужалось и становилось всё плотнее. Он, с багровеющим лицом, пристально следил за тем, чтобы зрители, особенно мужчины, не приближались к его жене. Олег тоже стал слегка краснеть, потому что мужчина перед ним уже не позировал с неподвижным выражением орла, как вначале, а крутился во все стороны, при этом мимика его лица менялась в диапазоне с пренебрежительной до откровенно-злобной. Наконец его жена догадалась встать позади мужа и положить ему руки на плечи. Тот стал немного успокаиваться. Но тут откуда ни возьмись появилось одно из тех исчадий, которые всегда тонко чувствуют не только свой час, но и своё мгновение. Молодая женщина ничем не выдавала своей ядовитой начинки, пока не поравнялась с толпой, окружавшей Олега. Она на всём ходу попыталась разглядеть сквозь многослойную публику, что происходит; и ничего не увидев, но как-то смекнув, что рисуют портрет, громко заявила:
- Не похоже!
- Много ты понимаешь! Дура! – закричали на неё из толпы истовые ценители искусства.
- Она даже не видела рисунка! – продолжали возмущаться зрители, - специально стерва портит людям малину! Не обращайте на неё внимание!
Но было уже поздно. Кавказец встал, посмотрел на свой незаконченный портрет и тоже заявил:
- Не похоже!
Олег начал потихоньку заводиться.
- Где именно не похоже? – спросил он.
- Да везде! – кавказец водил рукой по нарисованному лицу, - видишь, и здесь не похоже, и здесь, и здесь – не я!
- Давай я закончу портрет, а там посмотрим! – предложил Олег.
Мужчина нехотя сел на место, но позировать по-прежнему у него уже явно не получалось. Немного погодя он снова встал, взглянул на рисунок и загорячился:
- Ничего у тебя не выйдет, - сказал он Олегу с усилившимся акцентом, в который читателю лучше не вникать, - прошлый раз и то лучше было!
Олег тоже встал.
- Скажи лучше, что не хочешь платить, - сказал он.
- Я могу заплатить не сто баксов, как договорились, а тысячу, но за похожий портрет! – орал кавказец, - а этот совсем на меня не похож!
С этими словами он достал из кармана пачку долларов, потряс баксами над головой, повернувшись влево и вправо, и снова засунул богатство в карман.
Жена кавказца принесла из ближайшей парикмахерской небольшое овальное зеркало и протянула его мужу. Тот начал пристально разглядывать себя и сравнивать с изображением на бумаге. Напрасно публика пыталась объяснить ему, что зеркальный портрет и рисованный портрет не могут быть абсолютно похожи, что есть определённые условности. Страсти только накалялись!
- Так ты берёшь или не берёшь свой портрет? – трижды прокричал Олег кавказцу.
- Нэт! – каждый раз кричал в ответ кавказец.
Тогда Олег молниеносно схватил портрет, порвал его пополам, потом ещё раз, ещё и ещё…, пока ватман рисунка не превратился в мелкие клочки. Затем он с размаху бросил их на асфальт и вытянул указательный палец на кавказца:
- А ты, жмот, подавись своими баксами! Быстрее удушишься, чем заплатишь!
Глаза кавказца вылезли из орбит и стали оловянными. Он выхватил из кармана доллары и стал рвать их с такой скоростью, что остановить его не мог никто. В мгновение ока баксы превратилась в прах, который тут же был яростно брошен поверх портретной рванины. Все замерли. В наступившей тишине было едва слышно, как шелестели перемешанные остатки русского искусства и заморской валюты. Кавказец взял жену за руку, и они стали решительно уходить из плотного круга собравшихся.
Какой-то подросток не поленился собрать зелёные клочки в прямоугольники, на каждом из которых было одно и то же изображение - портрет Вашингтона:
- Три по одному доллару, - объявил он результат. Толпа дружно захохотала.