Когда наступила осень, я познакомился в лагере с осужденными, якобы за шпионаж. Один из них был Майкел Соломон, румын по национальности, бывший журналист, работавший в свое время в Палестине. Познакомился также с еврейскими писателями - Ильей Хаимовичем Друкером, Натаном Забарой и обвиненным в шпионаже Сандлером. Из старой Ванинской группы здесь были Виталий (Вилли) Свечинский, Фима Спиваковский, Авраам Кринский, Натан Забара. Мы старались держаться вместе возможно больше времени, и всегда шли на помощь друг другу.
Сандлер был бакинским евреем. Он превосходно знал персидский язык, работал шифровальщиком в советской контрразведке в Тегеране во время 2-й мировой войны, и поддерживал дружеские связи с англичанами. Узнав о них, Москва немедленно его отозвала, затем арестовала, его приговорили к расстрелу, но позднее заменили высшую меру наказания ни десятилетний срок пребывания в лагерях усиленного режима. В те времена, после окончание войны, срок приговора вместо 25-ти лет составлял 10 лет. Сандлера доставили из Баку в Магадан. Но натуре он был оптимистом, поддерживал в нас дух надежды, предсказывал крупные изменения в советском руководстве и о проведении амнистии в будущем. В лагере он работал медиком, помогал врачам. Он всегда был готов поддержать друзей, впадавших в отчаяние. Его любили и уважали все сокамерники.
Виталий Свечинский (Вилли), с которым я познакомился в бухте Ванино, при аресте был московским студентом-архитектором, третьекурсником. Это был высокий, умный парень с четко поставленными перед собой задачами на будущее. Его отец был майором, контрразведчиком МГБ, работавшим в немецком тылу во время войны.
Транзитный лагерь № 19 Берлаг работал, в основном, как пересыльный пункт для политических заключенных, прибывавших с материка, и не отличался от других колымских лагерей - та же тяжелая физическая работа для мужчин и женщин: и те и другие добывали и переносили руду в шахтах, работали строителями, собирали древесину на растопку, заготовляли лес. Вручную они копали траншеи, на себе таскали тяжелые грузы - трубы, мешки с цементом, занимались погрузкой-разгрузкой транспорта. Работа не прекращалось в зоне вечной мерзлоты и при крайне низких температурах.
Заключенные, ожидавшие возвращения на материк или перевода в другие лагеря, до отбытия обычно выполняли различные работы в лагере. При нахождении в лагере № 19, они были обязаны выполнять ту же работу, что и другие заключенные на строительных площадках вне лагеря.
В лагере регулярно проводились разного рода проверки. Высшее руководство МВД и его руководитель, генерал Деревянко, лично проверяли, как выполнялись задания по выполнению пятилетнего плана. К ним обращались заключенные с претензиями на произвол администрации, однако обещания разобраться практического разрешения не получали.
Отличие специального лагеря от обычного, прежде всего, заключалось в обязательном ношении для политических присвоенных им номеров на четырех точках одежды - на шапке, груди, левом колене и на спине. Номера пришивали сами заключенные и при отказе носить таковые жестоко наказывались.
После присвоения нам номеров, Друкера, Забару, Фиму, Кринского, Майкела Соломона и меня направили работать в зону близ пищевого опока лагеря. Заключенные нас прозвали «бригадой ух». Мы занимались сбором отходов древесины. Заготовка шла на кухню и для бараков. Эта была тяжелая двенадцатичасовая работа на ногах, проходившая и при низких температурах. У меня были постоянно отморожены нос и щеки, а кожа на них внезапно приобретала белый цвет. Заметив повеление, я сразу начинал заниматься растиранием отмороженного участка кожи. Чтобы не замерзнуть и сохранить тепло, приходилось постоянно работать без перерывов. Двенадцатичасовой труд проходил без учета времени на питание. Заготовка топлива для пищеблока давала некоторое преимущество, которого не было у остальных: повар всегда давал нам немного каши от оставшихся порций и даже несколько ломтиков хлеба.
Вилли был единственным евреем из нашей группы, которого отправляли в город на ночные работы по копанию траншей. При низких температурах это была особенно тяжелая работа, и Вилли, из-за нехватки еды, стал терять вес и силу. Примерно в это же время, Забару и Майкела перевели в другую бригаду, работавшую на складах снабжения, расположенных недалеко от зоны. Там они работали вместе с женщинами Берлага № 19, занимаясь разгрузкой грузов с прибывающих автомашин. Забара ухитрялся приносить для Вилли немного каши, которую он брал из караульного помещения. Вероятно, именно эти дополнительные порции помогли спасти жизнь Вилли от голодной смерти во время его ночной работы.
Свободное копирование
