Когда я приехал в Иркутск, темп тамошней экономической жизни был довольно повышенный. Работали энергично, но спокойно, как работают обычно люди, уверенные в завтрашнем дне. Высокий уровень благосостояния всего населения бросался в глаза. Среди местных купцов и владельцев транспортных контор было немало богатых людей. Были среди них и миллионеры. Жили хорошо, в довольстве, но с расчетом. Иркутяне славились своим гостеприимством и радушием, но на ветер денег не бросали. Зато на культурные нужды и научные цели иркутяне охотно жертвовали весьма крупные суммы.
В Иркутске существовали две гимназии и реальное училище, и эти учебные заведения в значительной степени поддерживались частными пожертвованиями. Местное техническое училище имело прекрасные кабинеты физический и химический, оборудованные почти исключительно на пожертвованные местными богачами капиталы. Научные экспедиции, которые от времени до времени организовывал Восточно-Сибирский отдел Географического общества, финансировались главным образом местными меценатами. Обширная монография о якутах, написанная политическим ссыльным, известным писателем Серошевским, была издана на средства фирмы Громовых, а когда Клеменц организовал упомянутую уже мною экспедицию для обследования инородческих племен Якутской области, то финансирование этой экспедиции взял на себя известный золотопромышленник Сибиряков.
Иркутские евреи не отставали от коренного населения. Они тоже занимали весьма важные позиции в местной экономической жизни. Некоторые из них были настоящими пионерами в целом ряде хозяйственных областей. Первый винокуренный завод построили недалеко от Иркутска братья Патушинские. Они же организовали в широком масштабе торговлю пушниной, особенно соболем. Евреи много содействовали установлению тесных торговых сношений между Восточной Сибирью и Москвой, и Лодзью, и, наконец, евреям в значительной степени принадлежит заслуга создания в Иркутске ряда солидных и доступных почти для всякого кредитных учреждений.
Евреи также выделили ряд видных пионеров по разработке золотых приисков. Новомейские, Каминер, Фризер, Риф принимали деятельное участие в развитии сибирской золотопромышленности. Особенные успехи были достигнуты на этом поприще Фризером. С юных лет он втянулся в несколько авантюристическую деятельность золотоискателя. Чтобы разыскать в дикой тайге золотоносные пласты, надо было обладать определенными качествами: отвагой, терпением и особым инстинктом угадывать, где производить разведывательные работы.
Фризер обнаружил удивительное упорство в своих поисках. Месяцами он разъезжал в сопровождении служащих и проводников по дремучей тайге, карабкался по крутым утесам, переплывал бурные горные потоки с опасностью для жизни. Его не останавливали никакие трудности. Где верхом, где пешком, он забирался в такие таежные дебри, куда, казалось, никогда не заглядывал человеческий глаз и, наконец, он нашел то, что он искал, -- золотоносную площадь, где самородки золота то и дело можно было найти на поверхности земли и где процент золота в песке был сказочно богат. Этот клад он нашел на берегу реки Королоны. И в короткий срок Фризер там организовал добычу золота в широком масштабе. Он выстроил там целый поселок: прекрасные бараки для рабочих и служащих, образцовую школу для детей рабочих, прекрасно оборудованную больницу. Сколько усилий, труда и энергии это все потребовало, легко себе представить. Короланские золотые прииски прославились на всю Сибирь. И Фризер, ставший богатым человеком, занял весьма почетное место среди пионеров сибирской золотопромышленности.
Гостеприимство иркутских евреев ни в чем не уступало гостеприимству коренного населения. Но особенное внимание они уделяли политическим ссыльным. Это была традиция, вкоренившаяся в Сибири еще со времен декабристов. Позже, в семидесятых и восьмидесятых годах, когда правительство стало ссылать политических в Сибирь массами, эта традиция еще больше утвердилась. Политические "преступники" были носителями высшей культуры и светлых идеалов -- и это чрезвычайно импонировало сибирякам. Их природный здравый смысл им подсказывал, что образование и высокая культура -- большая творческая и благодетельная сила.
Не удивительно, что я находил у иркутских евреев особенно радушный прием: я был российским евреем с известным образованием и к тому еще политическим ссыльным. Эти мои особенности помогли мне в короткое время приобрести среди иркутских евреев довольно много хороших знакомых и несколько преданных и благородных друзей.
Свободное копирование
