* * *
Бывали и иные повороты в отношениях, даже с хорошо знакомыми людьми.
За столом — восемь человек, четыре супружеские пары. Все в некотором напряжении. Я подумала было, что это из-за того, что мы с Колей опоздали. Но и после двух тостов напряжение не рассеялось.
— Вы знаете, что мы теперь оба безработные? — спросила я.
В ответ — тишина.
Наконец один из них ответил — вопросом на вопрос:
— А чего вы ожидали, когда подписывали всякие письма?
В этой компании Коля был своим человеком уже более десяти лет. Я с ними всеми познакомилась через Колю, тоже не вчера. Было понятно, что до нашего прихода они говорили о нас, что-нибудь вроде: «Людка, конечно, хорошая баба, но сдвинутая. Зачем она полезла в политику? Колька женился на ней, и теперь у него проблемы».
— Мы ожидали, что вопрос о работе решается на основании профессиональной пригодности, а не идеологической надежности, — ответила я.
Коля промолчал.
— Вы что, забыли, где живете? Если тебе нравится быть такой героиней, нечего жаловаться направо и налево, что и тебя, и мужа твоего взяли и уволили.
На самом деле они хотели бы сказать: «Эгоистка ты чокнутая, загубила жизнь нашего друга».
— То, что мы делаем, не имеет отношения к политике, — попыталась я возразить.
— А твой самиздат?
Так. Оказывается, это мой самиздат — они уже забыли, сколько книг брали у меня почитать.
— Что ты имеешь в виду, говоря «твой самиздат»? Разве все вы ничего не читали?
— До нас это не доходит.
Теперь они злились на меня и за то, что читали, и за то, чего не читали.
— Но вы прекрасно знаете, где это найти. Вот уж не ожидала такой реакции здесь. На партсобрании это было б естественно, но в кругу друзей подобный тон, мягко выражаясь, удивляет.
— Вот именно потому, что мы твои друзья, мы можем сказать тебе то, что думаем. Зачем ты втягиваешь Кольку во все это?
Я встала из-за стола.
— Пожалуй, я пойду. Коля, ты, конечно, оставайся, если хочешь.
Коля ушел вместе со мной. Через пару дней я попросила его позвонить и как-то сгладить неприятный инцидент. Но прошло года два, прежде чем мы вернулись в эту компанию.
* * *
— День зарплаты, а мы с Колей ничего не получим, — посетовала я Аде Никольской.
Ее реакция была неожиданно резкой:
— Чего ты ноешь? Ты ведь знала, на что шла.
Конечно, знала. Я знала также, что, если мы начнем голодать, Ада будет первой, кто примчится с десяткой или с каким-то харчем. Ведь я ее подруга. Поначалу, недели две, я была героем в ее глазах. А герои, как известно, не ноют. Они держатся и говорят: «Все нормально. Мы победим».
Я усвоила урок и больше никогда никому не жаловалась.
Свободное копирование
