Глава тринадцатая
Реализация платины — Политика продаж — Совершенные сделки — «Акционерное общество для продажи драгоценных металлов» в Берлине
Одною из главных задач, которая стояла передо мною, было введение в нормальное русло продажи русской платины, которая окончательно прекратилась между 1918 и 1922 годом.
До всемирной войны Россия была крупнейшим производителем платины.
Добыча платины в 1913 году была следующей:
Россия 157.735 унций = 5.072 килогр. = 90,5%
Колумбия ок. 15.000 унций = 483 килогр. = 8,6%
Др. страны 1.400 унций = 45 килогр. = 0,9%
Всего 174.135 унций = 5.600 килогр. = 100%
Мировая рыночная цена с 1911 года до 1915 года была совершенно устойчивой и составляла в Лондоне 9,5 ф. ст. (т. е. 44,85 доллара) за унцию.[1]
Во время всемирной войны недостаток в платине стал чрезвычайно чувствителен, так как все наличные запасы были реквизированы для военно-технических целей. В виду этого пришлось прибегнуть в виде суррогата к самым различным сплавам.
После всемирной войны русская платина исчезла совершенно с мирового рынка, ибо хозяйственные и политические отношения между Россией и большинством остальных стран были совершенно прерваны в течение ближайших лет, следовавших за октябрьской революцией. Русскими государственными учреждениями вообще не совершалось никаких продаж и только нелегально некоторое, впрочем довольно значительное количество платины (которое в 1923 году можно оценить приблизительно в 15.000 унций) просачивалось через русские границы. Эта платина, нелегально проникшая из Россия, закупалась в Риге, Ревеле и Харбине тамошними представителями, крупных платиновых фирм.
Цены вскочили, но подвергались значительным колебаниям. В январе 1920 года мировая цена платины достигла своего высшей точки, а именно 38,10 ф. ст. (= приблизительно 145 долларов) за унцию, а 28 июня того же года цена упала до 18 ф. ст. (= приблизительно 71,50 долларов) за унцию. В середине 1923 года цена составляла около 115 долларов за унцию и держалась на этом уровне твердо.
Платиновые фирмы начали интенсивнейшим образом использовывать платиновый лом и всякие платино-содержащие остатки, и одновременно ввели в оборот ряд самых разнообразных новообразованных сплавов. Эти сплавы (появившиеся в обороте под именем «белое золото», «платор», «альбадор», «осмюр» и т. д.) состояли из сплава золота и никкеля, сплава золота с цинком и оловом, сплава золота с палладиумом и платиной и т. д. и по техническим своим качествам — поскольку дело касалось практического применения — не слишком уступали качествам чистой платины.
Между тем, вследствие возрастающего спроса и высоких цен, поднялась добыча в других странах, прежде всего в Колумбии (Южной Америке), которая в 1923 году уже добывала около 45.000 унций. После революции добыча в России очень упала и увеличивалась лишь постепенно. Она составляла в 1923 году: 57 пудов = около 30.000 унций, а в 1924 году: 105 пуд. = около 55.000 унций.
Потребление платины, вследствие высоких цен, совершенно видоизменилось. В то время, как до всемирной войны более половины всего потребления шло на цели химической, электротехнической и зубоврачебной промышленности, причем лишь остаток находил применение в ювелирной промышленности, потребление платины в Соединенных Штатах Северной Америки — самой крупной стране-потребителе — в 1923 году представлено в следующем виде:
Химическая промышленность….. 9.578 унций 5%
Электротехнич. промышленность 23.937 унций 13%
Зубоврачебная промышленность. 26.557 унций 14%
Ювелирная промышленность… 123.910 унций 65%
Другие области применения. 6.801 унций 3%
Всего. 190.783 унций 100%
Другими словами, ювелирная промышленность потребляла теперь две трети общего потребления платины, между тем как на все остальные отрасли промышленности вместе приходилась только одна треть.
По отдельным металлам платиновой группы потребление в 1923 году распределялось нижеследующим образом:
Платина — 152.376 унций
Иридий — 6.494 унций
Палладий — 30.201 унций
Другие металлы (осмий, родий, рутений) — 1.712 унций
Всего… 190.783 унций
Дело шло теперь о том, чтобы в кратчайший срок вновь завоевать для России, которая в течение пяти лет (1918–1922 г.) совершенно исчезла с платинового рынка, соответствующее место на мировом рынке. Необходимо было создать немедленно на мировом рынке место как для текущей добычи русской платины, так и для постепенной реализации накопившихся русских запасов, причем это должно было быть проведено по возможности без понижения или серьезного потрясения существующей на мировом рынке цены.
Эту трудную задачу, по моему глубокому убежденно, нельзя было решить путем случайных единичных продаж отдельным покупателям, совершаемых без всякого плана, а лишь путем соглашения и систематической совместной работы с крупными фирмами, контролирующими мировую торговлю платиною.
Для того, чтобы прежде всего появиться вновь и официально в качестве продавца на мировом рынке, валютное управление продало в конце мая 1923 года партию в 9.640 унций платины по твердой оптовой цене известной германской фирме, торгующей металлами, которая с своей стороны немедленно перепродала купленное количество американским и европейским платиновым фирмам.
Возникла тогда мысль образовать с одной или с несколькими из крупных платиновых фирм совместно смешанное общество, в коем советское правительство и платиновые фирмы должны были участвовать на равных основаниях в размере одной половины акционерного капитала.
Этому смешанному обществу должна была быть передана продажа всей русской платины и таким путем, вместо создания собственной новой организации, можно было бы использовать уже давно существующую и располагающую долголетними широко разветвленными связями организацию по продаже, со всеми ее традициями и опытом.
По поручению народного комиссара финансов Сокольникова, а также председателя главного концессионного комитета Пятакова, я в сентябре-октябре 1923 года вел соответственные переговоры в Лондоне и Париже, но тогда, несмотря на все мои старания, оказалось невозможным согласовать противоречащие интересы сторон. Условия, которые были поставлены контрагентам с русской стороны для участия в предполагаемом смешанном обществе, оказались для платиновых фирм в некоторых отношениях неприемлемыми.
После моего возвращения в Москву, 18 октября 1923 года, я сделал подробный доклад об имевших место переговорах. Мысль об образовании смешанного общества не была окончательно оставлена, переговоры были начаты в Лондоне вновь, но они вскоре заглохли.
Между тем попытки продажи существующего товара энергично продолжались и 14 декабря 1923 года валютное управление совершило с крупной французской фирмой, и притом по твердой и высокой оптовой цене, сделку по продаже партии в 11.200 унций платины.
Свободное копирование
