Заграничных паспортов тогда еще не было, и за рубеж ездили по обычным общегражданским паспортам.
Паспорт я начал искать сразу. Методически обыскал весь дом. Один раз. Потом другой. И, наконец, третий. Поездка в ГДР рушилась.
Поняв, что паспорта я не найду, я решил попробовать быстро оформить новый. Стал искать фотографию. И фотографии приличной не могу найти. Нашел какую-то групповую. С утра побежал в фотолабораторию института, и там мне помогли из групповой фотографии вырезать Любочкино фото, а потом сделать ее более-менее пригодной для паспорта.
На фотографии не я. Я её нашел в Гугле на тему "Я плакал". Думаю, у меня вначале, когда я не нашел паспорт, был примерно такой же вид.
Сразу после этого поехал в отдел милиции. Хорошо, что я знал начальника отдела. Объяснил ему ситуацию, и он «вошел» в мое положение. На следующий день к вечеру у меня в руках был паспорт, который я еще успел прописать. Паспортом его трудно было назвать. Он представлял собой сложенный серенький листик паспортного размера, правда бумага обложки была чуть толще писчей. С наружной стороны было написано «Паспорт гражданина СССР» с гербом СССР. Там же было написано: «взамен утерянного». Внутри был сложенный листик-вкладка. Там были все паспортные данные, была оттиснута печать милиции, стоял штамп прописки и было место для простановки визы.
Конечно, этот паспорт впоследствии вызывал подозрение на всех границах – и СССР, и Польши, и ГДР. Обычно пограничник его забирал и уходил к начальству. Начальство выходило и смотрело на Любочку. Любочка улыбалась, и начальство распоряжалось: «Пропустить». Не знаю, что в конечном итоге срабатывало паспорт или Любочкин взгляд. Все же нас нигде с поезда не сняли.
Через год паспорт заменили на полноценный. А через пять лет я нашел старый паспорт: оказывается, он завалился с холодильника в широкую щель между задней его стенкой и дополнительным тонким металлическим листом, огораживающим сеть медных трубок. Там и пылился.
Свободное копирование
