Продолжаются съемки фильма «Осенний марафон». 9 октября в лесу под городом Павловском Ленинградской области снимали натурный эпизод. Это там Василий Игнатьевич Харитонов (Евгений Леонов) приводит-таки в лес по грибы двух своих друзей: Бузыкина (Олег Басилашвили) и журналиста-иностранца (Норберт Кухинке). Больше всего прогулкой недоволен Бузыкин: ему необходимо сделать срочную работу, а он по лесу шатается в поисках редких грибов. А Харитонов сетует: «Не тот лес, не тот. Понаехали на машинах ханурики дешевые, и нет грибов!» На следующий день сняли окончание эпизода: Бузыкин отказывается продолжать грибную прогулку. Так и заявляет: «Вы, Василий Игнатьевич, волевой человек. Но и я тоже — волевой!». Разворачивается и уходит.
10 октября в другом фильме — «Москва слезам не верит» — снимали эпизод, который не удалось снять в конце сентября — у Дома кино. Суть его в следующем: подружки-лимитчицы Катя, Люда и Алевтина становятся свидетелями приезда к Дому кино кумиров нации конца 50-х в лице актеров Георгия Юматова, Леонида Харитонова, Татьяны Конюховой. Тут же находится и скромный молодой человек, на которого никто не обращает внимания. Он представляется Иннокентием Смоктуновским и вскоре станет не менее знаменит, чем трое перечисленных кумиров. Эпизод снимался на улице Воровского с девяти вечера до шести утра следующего дня. Затем группа была распущена на отдых и собралась для продолжения съемок вечером: на Ленинском проспекте должны были снимать эпизод прогулки Гоши и дочери Катерины (Наталья Вавилова). Но съемки едва не сорвались… Послушаем рассказ режиссера фильма Владимира Меньшова:
«Наташа Вавилова тогда училась на курсах стенографистов при МИДе. И родители ее, решив, что учеба важнее, прямо накануне съемок запретили девочке играть. Я был в шоке. Потом подошел к Баталову и сказал: «Алексей Владимирович, поехали!» Удивительно, но он согласился! Мы сели в машину, вошли в дом, где жила Наташа, позвонили в дверь… Родители чуть не упали в обморок, увидев Баталова на пороге своей квартиры. Естественно, согласие на съемки было получено…»
Владимир Высоцкий с 9 октября гастролирует в столице Северной Осетии — городе Орджоникидзе. И там едва не становится народным артистом. Дело в том, что, несмотря на всю свою фантастическую популярность, Высоцкий не имел никакого звания, что, конечно же, было несправедливо. Однако мечтать о том, что в родной Москве чиновники от культуры позволят ему стать хотя бы заслуженным артистом РСФСР, было бы по меньшей мере наивно, поэтому и возникла идея пробить это дело вдали от столицы (так в те годы поступали многие артисты: например, Иосиф Кобзон стал заслуженным артистом от Чечено-Ингушской АССР).
Вспоминает Н. Томразов: «В Северной Осетии, где я проработал много лет, министром культуры был тогда Сослан Евгеньевич Ужегов, по работе мы хорошо знали друг друга. Когда я стал работать в Москве, наши отношения не прерывались, в республике меня «держали за своего». К этому времени Сослан Евгеньевич работал уже заместителем председателя Совета Министров Северной Осетии. Звоню ему:
— Такой человек, как Высоцкий, работает в нашей республике, работает по всей стране от Вашей филармонии. Примите нас…
— Приходите, — отвечает Ужегов.
Мы пришли в его кабинет втроем: Володя, Гольдман (организатор концертов Высоцкого. — Ф. Р.) и я. Говорили обо всем, потом подняли тему звания для Высоцкого. Ужегов сказал:
— Никаких проблем. Нам будет приятно, что такой человек носит имя нашей небольшой республики.
Он дал команду заполнить документы, и на этом мы с Ужеговым расстались. Документы такие: Высоцкого — на заслуженного артиста, меня — на заслуженного деятеля искусств.
Выходя из кабинета, Володя говорит:
— Томразочка, ты представляешь, я — заслуженный артист Северной Осетии. Как-то смешно…
— Действительно смешно. Вот — народный…
Я вернулся в кабинет:
— Сослан Евгеньевич! Уж давать так давать! Это же Высоцкий — его вся страна знает. Я уже не говорю, сколько он нашей филармонии денег заработал…
— Но мы же говорили о заслуженном… Народного? Почему нет?
Он тут же позвонил и переиграл ситуацию: в филармонии стали заполнять документы на народного.
А что произошло дальше? Я думаю, что для реализации этой идеи Ужегову пришлось выходить на обком партии, а там это дело задавили. Скорее всего, эти перестраховщики из обкома подумали: как это так — в Москве Высоцкому не дают, а мы — дадим?! А может быть, и позвонили «наверх», не знаю. Но чтобы Высоцкий сам отказывался — этого я не помню…»
Свободное копирование
