Известный ныне певец Михаил Шуфутинский в те годы был художественным руководителем ВИА «Лейся, песня». В этот коллектив он пришел полтора года назад по протекции своего приятеля композитора Вячеслава Добрынина, который был главным поставщиком шлягеров для этого коллектива. Ансамбль был прописан в Кемеровской филармонии, хотя базировался в Москве. В те годы он был очень популярен прежде всего благодаря таким хитам, как «Песенка про сапожника», «Прощай», «Вот увидишь» и др. Голос солиста ансамбля Владислава Андрианова входил в пятерку лучших голосов в вокально-инструментальном жанре.
Между тем «наверху» к «Лейся, песня» относились с некоторым недоверием, поскольку репертуар ансамбля состоял сплошь из одной лирики, а песен про патриотизм, партию и комсомол в нем не было. В результате при каждом удобном случае коллективу вставляли палки в колеса. Так, в 1976 году его должны были отправить на фестиваль эстрадной песни в югославский город Сплит, но в самый последний момент вместо «Лейся, песня» отправили другой ансамбль. Причем без всякого объяснения причин. Таким образом «Лейся, песня» вынужден был доказывать свою творческую состоятельность исключительно в пределах родного отечества.
Летом 78-го стало известно, что «Лейся, песня» будет участвовать в очередном фестивале советской песни в Сочи, который намечался на середину сентября. В ансамбле это известие было встречено с большим воодушевлением: музыканты знали свои возможности и были уверены в том, что сумеют завоевать на конкурсе самое высокое место. Как вдруг оказалось, что особых талантов для этого как раз и не требуется, а нужно совсем другое. Что именно? Вот как об этом вспоминает сам М. Шуфутинский:
«Незадолго до отъезда на фестиваль меня посещает дирижер Москонцерта Сергей Мелик, и у нас происходит приватный разговор:
— Послушай, Миша, ты вообще хочешь занять на конкурсе первое место?
— Конечно, хочу.
— У вас очень сильная группа, но, понимаешь, этого мало.
Я, кажется, догадываюсь, куда он клонит, но молчу.
— Надо подмазать.
— И сколько надо подмазать?
— Три тысячи рублей, — не моргнув глазом отвечает он. — Первая премия конкурса — три тысячи, вот с ними и нужно расстаться. А я их там в жюри распределю. Жюри присудит вам первую премию.
— Я подумаю.
— И при этом первое место вы все-таки должны заработать. Но чтобы получить его, надо дать деньги. Понятно?
Чего ж тут непонятного. Я посоветовался с ребятами, объяснил, в чем суть дела. Тогда было в порядке вещей спрашивать мнение коллектива. Сегодня я бы не спрашивал, а сделал бы так, как считаю нужным. «Окей, — сказали ребята, — мы согласны».
И зачастил Сережа Мелик к нам на репетиции. Помогал режиссировать, хотя мы в его советах особо не нуждались. Он как бы опекал нас и при случае говорил мне, оправдывая свое присутствие: «Ну как я могу прийти в жюри и просто дать деньги. А они мне заявят: «Сережа, это же плохой, слабый коллектив, а нам нужен хороший».
Дней через десять Мелик отводит меня в сторону:
— Миша, ситуация несколько изменилась. Деньги нужны сейчас. Три тысячи.
— Но…
— Никаких «но», старик. Откровенно говоря, вы еще не готовы, и уже есть проблемы. Так что мне там, — он кивнул в потолок, — надо кое с кем разобраться.
Пришлось поднапрячься и при следующей встрече передать ему требуемую сумму.
— Ну, вот теперь порядок. Спокойно работайте, ни в какое Кемерово на гастроли ехать не надо. Я все устрою, договорюсь с кем надо…»
В Москве тем временем продолжаются съемки фильма «Место встречи изменить нельзя». Как мы помним, начались они в столице почти месяц назад без участия одного из главных исполнителей — Владимира Высоцкого, который был в отпуске за границей. Но 30 августа он вернулся в Москву, и его удалось задействовать в съемках. В частности, в те дни сняли эпизод на Крымском мосту: Шарапов уговаривает Жеглова помочь ему поймать вора-карманника Кирпича, а тот артачится. Но затем все-таки соглашается.
В субботу, 2 сентября, Высоцкий отправляется в ОВИР, где пишет очередное заявление с просьбой отпустить его к жене во Францию с 8 сентября. Стоит отметить, что во время своего последнего выезда за границу Высоцкий нарушил правила: ОВИР разрешил ему посетить только Францию, а он побывал также на Таити и в США. Однако никаких объяснений по поводу этого Высоцкий давать не собирался, поскольку в ОВИРе его надежно прикрывал сам начальник Отдела С. Фадеев.
Свободное копирование
