В марксизме – все объясняющая спираль. Мне так настырно совали ее в нос, в мозг – надоело. Но эта спираль стала все чаще проникать в художественную литературу, сопротивление неизбежно. Я ничего не имею против спирали. Против круга, сферы, квадрата, геометрии в целом. Я против чего бы то ни было одного. Когда это одно противополагается всему другому, предпочитается ему.
В марксизме все время дефицит.
Помните у Ленина: «Социализм – это учет и контроль».
Это очень верное, прозорливое положение. На главной улице Симферополя, улице Пушкина, ближе к Совнаркомовскому переулку, где моя школа, был магазинчик пуговиц, на три покупателя, больше не поместятся. Однажды его закрыли на учет. И он был закрыт неделю. За это время можно было вручную пересчитать все пуговицы шесть раз подряд, плюс еще и тараканов.
Ленин ясней других понимал, что социализм – это не строительство, не прогресс, не вечное обновление, а учет и контроль. Почему? При коммунизме все будет по-другому, никаких магазинов, вместо них обязательное, централизованное, через тюремную кормушку распределение, чтобы никто даже не знал, что вообще есть, что есть какой-то выбор, ассортимент. Но это позже, это цель.
Социализм – это только подход, тут выбор еще не устраняется полностью, но предполагается вечный и всеобщий и непрерывно углубляющийся, расширяющийся дефицит. Нехватка всего, включая доброту, вежливость, порядочность.
Вместо развлечений и досуга – вечные очереди, воровство, разворовывание. Поэтому учет и контроль, необходимое надо придержать до наступления полного коммунизма. Все то немногое, что хоть без выбора, но пока еще есть, должно учитываться, пересчитываться, быть под неусыпным контролем. Но это в экономике.
В вольной философии могло бы быть повольготнее.
Только кажется. Нельзя допускать послабления. Марксистская философия в стремлении к научности аскетически бедна «критикой с порога». Вот оно, хваленое коммунистическое хлебосольство: не успел зайти, слово сказать, а его уже облаяли и за дверь выставили.
Не сама спираль меня отпугивала, а ее единственность. Опять прокрустово ложе, все иное не допускается, отвергается, вот именно с порога. Процессы и явления вовсе не обязательно изображать в виде геометрических фигур, только разве что из дидактических соображений, чтобы лучше запомнилось.
У Соломона вообще самый простой вариант: замкнутое кольцо жизни. То есть на следующем или на тысячном витке могут быть незначительные изменения, жена потолще, теща посварливее, но это не меняющие общей оценки мелочи, частности, искорки и блестки, суета сует. Никакого прироста. Ничего принципиально нового. При всей моей неприязни к марксизму, спираль поинтересней. Есть шаги, витки, прирост, прогресс.
Но есть ведь и вовсе другие формы изображения.
Прямая, например. Много в мире линейных процессов. Парабола с гиперболой. Они соответствуют взлетам, взрывам, экстремальностям.
Волна, синусоида – в очень многих, едва ли не в большинстве механических, вообще физических, а нередко и экономических процессах.
Мыслительные процессы чаще всего представляются мне в образе лабиринта. Сложного, многоэтажного. Закоулки, петли, лазейки. Пути, обманчиво ведущие к цели рассуждения, а на самом деле уводящие от нее, и тупики, тупики, тупики. Я ищу если не алгоритмы, то подсказки мысленно ищущему решения проблемы. Ставить вехи пройденного, выходить почаще на свежий воздух метауровня и оттуда, с высоты обозревать всю проблематику в целом, переходить на другой уровень, использовать другой язык, новую терминологию, вводить неологизмы, придумать – создать индикатор, подходящий для этого случая, указатель, вектор направления. Попробовать пробить стену лабиринта. Головой.
Моя, лично моя любимая схема жизни – дерево («Суха теория, мой друг, а древо жизни пышно зеленеет...»). Куст. Эта схема лучше всего для размышлений о биологическом, генетическом. Из одного основания рода – ветви потомков в разные стороны, виды и типы родства, уровни, соответствующие поколениям. Дерево хорошо и за пределами биологии, в других областях. Например, в логике. Дерево доказательства, лес выводов.
Но когда я думаю о политике, мне чаще других попадается маятник. На одной вершине качка маятника – тоталитаризм, на противоположной – демократия. Если бы маятник удалось остановить практически в любой точке, наступило бы время стабильности, покоя, благоденствия, сбора урожаев. Но маятник не остановим.
Свободное копирование
