Красавица

К р а с а в и ц а

 Нос у моей Люси оказался, как бы это нежнее выразиться, мужских размеров, но если Дон привык к толщине Алкиных ног, то мне еще легче было привыкнуть к носу. Я даже полюбил его. Лет через сорок мы в который уже раз пересматривали с сыновьями сундуки наших фотографий, и я спросил старшего, Артема:

 - Ну, как наша мама была в молодости?

 К этому времени он уже обогнал самых удачливых плейбоев, ловеласов и повес, которых я в жизни знал. И по количеству девушек в неделю, и в год, и даже за одну ночь. Эксперт покрутил носом:

 - Не-е-е, не тянет.

 Люся сделала вид, что обиделась, выбрали фотку, сунула сыночку в нос и сказала:

 - А по-моему в семнадцать лет я была сладенькая.

 Сладенькая, сам проверял.

 Однако вы, друзья, как ни садитесь, а последнее слово за мной. Как и первое. Правы те, кто считает, что все это на любителя, у каждого свой вкус. А на вкус и цвет... Но правильней так: если на картинке, на подиуме, в истории, то можно выработать единые критерии абсолютной женской красоты. Длина ног, гладкость кожи, разрез глаз, изгиб шеи, овал лица, тонкость пальцев, упругость одного, ширина другого... 90-60-90. Если на один раз, то лучше всего поближе к этому эталону. Зато если на всю жизнь, жена, жена-мать, жена-подруга, жена-любовница, то у каждого своя жизнь, и не лезьте во внутренние дела друг к другу.

 По-моему, лучше всего Люся смотрелась как раз не в невинной пушистой юности, тогда как раз она была не лучше, чем средней, а гораздо позже. После рождения сыновей. Фигура ее все еще оставалась полудетской, худенькой, спина еще не налилась бабьим жиром, но зато грудь перешла в другую весовую категорию, и в лице появилась уверенность, а с нею признаки былой красоты, которой никогда в реальной жизни и не было.

 Однако все это мимо цели, как и первый разряд по спортивной гимнастике, все это не главное. Какие-то стыдные мелочи. Пустяки.

 А самое главное вот что. Моя Люся – это моя любимая Люся, моя желанная Люся, моя единственная на всю жизнь жена – Люся. Единственная мать единственных моих двух сыновей. Самая секси из всех в мире. Пошли к черту, дураки (цитата).

 Она никогда не была изобретательной и ненасытной, зато была добра, понятлива и безотказна. У нее никогда не болела голова. Мне как раз именно этого было и нужно.

 Когда мы с ней познакомились, ей не было шестнадцати, и она была невинна. Через два года, как только ей исполнилось необходимые восемнадцать, мы поженились. Жена Петра Васильевича Таванца, бывшая балерина Елена Иосифовна, выслушав историю нашей любви, сказала:

 - Ну что же, самый правильный путь. Воспитал и женился.

 Она изумительно тихо спала. На моем плече, всю ночь ни разу не шевелясь. Ни звука. Даже сопения. Младенческий уютный запах. Мы прожили с ней в законном браке больше сорока лет, и я до сих пор ее люблю. Можно только позавидовать. Я сам себе завидую. Пожалуй, это самая моя большая удача в жизни.

 Неожиданно у нее оказался хороший вкус. Вкус – дело тонкое, почти как Восток. У кого хороший? Как узнать? Где критерии? Ее одежду, манеру одеваться, подбирать одни вещи к другим часто хвалят. Но главное, это конечно то, что она покупает себе то, что нравится мне. И больше того. Мне нравятся или не нравятся тряпки сами по себе, иными словами, если между нами из-за шмоток нет согласия, а это случается редко, то в большинстве своем она права.