Время шло, рука поправлялась. В одно прекрасное время я получил из полка сообщение, где мне предлагалось прибыть в Могилев, куда отправляется наш Корниловский полк, там будет дивизион Дикой дивизии и полк Георгиевских кавалеров и прибудет генерал Корнилов, в руки которого перейдет вся власть.
В Могилеве я уже не мог встретить очень, очень многих из тех, кто участвовал в прорыве фронта под Ямницей.
4 июля узнал о награждении меня орденом Св. Владимира 4-й ст. за сделанные проходы в проволочных заграждениях. Кроме того, все офицеры, участники прорыва, получили от солдатской Думы Георгиевские кресты с лавровой веточкой на колодке. Были некоторые корниловцы, отрицательно отнесшиеся к такой награде, но орден Св. Георгия есть боевой орден.
Дня через два должна была быть встреча ген. Корнилова с Керенским, но он, предатель, не явился. Было объявлено, что генерал Корнилов предатель, был арестован и по его желанию наш Корниловский полк был переименован в Славянский полк; и мы могли бы его освободить, но этого не произошло; видимо, не хотели проливать лишнюю кровь. Полк ушел на свою стоянку, в село Печановку.
С рукой моей было нехорошо, и я должен был возвращаться в свой Воронежский госпиталь.
Проезжая станцию Бахмач М.К.В.ж-д., я и другие офицеры должны были выскакивать из поезда, так как вылавливали корниловцев. Комиссия, которая вылавливала, была исключительно офицерская. В общем, все обошлось благополучно, и я вернулся в госпиталь. Рука стала поправляться — я вернулся в полк, село Печановку.
Кажется на 3 или 4-й день моего пребывания в полку было распоряжение о высылке батальона для ликвидации солдатского бунта в местечке Слауга. Там был убит князь Сангушко, сожжен замок. Кроме нашего батальона, был дивизион Лейб-Гвардии Атаманского полка, командир полка Корчальцев и дивизион еще какого-то кавалерийского полка.
Бунтующих товарищей было до 14.000 с оружием, и ликвидация их казалась не такой простой. Выручил спирт, так как все перепились и легко было отобрать оружие. Был суд, на суде был караул из Корниловцев под командой серба поручика Луки Дридуна, который тут же четырех человек — инициаторов — застрелил в суде, несмотря на протесты судьи.
Свободное копирование
