21 марта
Вчера вечером капитан Шапиро разговорился.
— Теперь мы не такие, какими были раньше. Мы научились работать. В годы революции военные трибуналы выносили смертные приговоры очень быстро, поэтому погибло много невинных. Но Чрезвычайные комиссии сделали свое дело: они избавили страну от контрреволюции. В годы НЭП'а кулаки подняли голову. С ними тоже расправились коренным образом. И поделом. Цель была достигнута: страна, очищенная от противников социализма и коммунизма, победоносно пошла вперед. Тем не менее, кое-что было упущено, иначе не было бы дела Тухачевского и сотен ему подобных. Ты знаешь Водопьянова?
Я утвердительно кивнул головой.
— Водопьянов пять лет наблюдал за одним гражданином в Москве. В течение этих лет он узнал все, что нужно было узнать: с кем этот гражданин встречается, куда ездит, в каких местах проводит время и т. д. Только после пятилетней слежки Управление сочло нужным арестовать этого гражданина, но вместе с ним уже и сотни других. Раньше этого гражданина арестовали бы сразу, расстреляли и почили бы на лаврах, тогда как сотни ему подобных притаились бы и ждали удобного случая. Утонченность в методах работы — самое главное. Без нее мы натворили бы много глупостей.
Я внимательно слушал капитана. Признаю, чувствовал себя неважно. Говорил со мной представитель контрразведки «эволюционирующего Советского Союза».
Как жестоко ошибаются русские эмигранты и многие иностранные государства! Если они видят «эволюцию» Советского Союза в том, что там не расстреливают на виду у всех, что там нет тех неслыханных зверств, какие были во времена гражданской войны, — они жестоко ошибаются.
Чекисты научились работать — вот в чем заключается «эволюция» Советского Союза.
— Мы теперь можем позволить людям ходить в церковь, так как чувствуем себя настолько осведомленными и сильными, что в любое время, лишь только действия церкви примут нежелательные для нас формы, можем прекратить ее деятельность. В Мукачеве мне и Водопьянову выпало счастье познакомиться с двумя американскими журналистами. Они, конечно, были журналисты только для отвода глаз. На самом же деле это были самые настоящие шпионы. Шабалин послал меня и Водопьянова в качестве проводников к этим джентльменам. Ну, известное дело, мы показали им только то, что сами хотели, а затем выпили с ними, приставили к ним двух бабенок, и один из наших тем временем проверил все их вещи…
В дверь кто-то постучал. На пороге появилась та самая девушка, которой капитан «заговаривал зубы» на вечере у Черноусова. Заметив меня, она немного смутилась.
— Здравствуй, Зися.
— Я только на минутку к вам…
— Ладно! Присаживайся.
Зися рассеянно прошла по комнате, остановилась у пианино и начала стоя что-то наигрывать.
Я просидел еще минут пять для приличия и начал прощаться. Капитан проводил меня до дверей.
— Нравится тебе? — спросил он полушепотом.
— Хорошенькая.
— Если бы ты знал… — капитан не договорил, да и незачем было договаривать. Я прочел в его глазах все, что он мог мне сказать.
Бедная Зися! Она не знает, что капитан болен.
Свободное копирование
