Дневниковые записи Карла фон Ботмера - 32

28 мая.

Признав правительство большевиков и заключив Брестский мир, мы, по крайней мере внешне, определили здесь свою политику. Поэтому мы должны смириться с последствиями этого шага, который в нашем положении был необходим и верен. В целях ликвидации восточного фронта были, скорее всего оправдано, использованы такие опасные средства, как доставка в Россию вождей большевиков и позже признание их правительства.

Я считаю в нашей нынешней политике необходимо учитывать следующие факторы: 1) Россия и проводимая ею агитация представляют большую опасность распространения «инфекции»; 2) признать, что многие положения Брестского мира могут быть действенными только как военные меры, т. е. до заключения всеобщего мира, так как в противном случае они исключают столь необходимые нам хорошие отношения с Россией, независимо от того, будут ли ею править большевики, социалисты-революционеры или другая партия; 3) большая вероятность, даже уверенность в том, что коммунизм рано или поздно исчерпает себя; если Германия утвердится, то ей, как я уже писал, нужно будет позаботиться о том, чтобы к управлению в России пришли те силы, которые захотели бы сотрудничать с нами.

В такой ситуации действительно нелегко проводить четкую политику, которая, с одной стороны, учитывала бы условия, создавшиеся в результате заключения мира и, с другой стороны, уже сейчас принимала бы в расчет будущее развитие отношений. Меня часто берут сомнения, что у графа Гертлинга[1] и фон Кюльмана[2] с Фридрихштрассе достаточно силы и воли вести активную политику, влиять на развитие событий в восточных вопросах. В общем, здешняя пресса настроена враждебно по отношению к Германии. В настроениях прессы находят свое выражение деньги Антанты, взбешенность по поводу решений Брестского мира по территориальным вопросам, украинский вопрос, прежде всего, и враждебное отношение всех приверженцев революции к кайзеровской Германии.

Против стран Центральной Европы и германской миссии в Москве выступает в первую очередь эсеровская пресса. Дело доходит до открытых угроз. Члены правительства в своих выступлениях и статьях в газетах также подчеркивают свою непримиримость с «империализмом», необходимость распространения революции на Германию, угрожают в случае нашего дальнейшего продвижения в восточной Украине. Одна из статей газеты «Заря России» от 25 мая дает наглядную картину бытующих настроений и едва скрытого подстрекательства.

Выдержка из моего отчета Верховному главнокомандованию от 27 мая.

Волей к власти в настоящее время обладают только большевики. Ничто не указывает на то, что в ближайшее время может произойти переворот. Тем не менее никто не верит, что нынешнее правительство действительно долго удержится у власти. Это находит свое отражение даже в высказываниях многих его членов.

Я не считаю, что такая смена в недалеком будущем должна произойти, хотя сейчас нельзя еще сказать, какая партия придет на смену и когда. Ни одна из партий, враждебно настроенных к нынешнему правительству, не в состоянии действовать. Они сейчас организуются и готовятся к решающему часу. Не выступая явно против существующего правительства, Антанта со своей стороны скрыто поддерживает эти внутренние брожения. При этом она учитывает две необходимости. С одной стороны Антанта хотела бы насильно принудить нынешнее правительство идти в фарватере Германии, поскольку, помимо того, что необходимо учитывать нынешнее положение дел, нельзя не считаться с тем, что какое-то время это правительство удержится у власти. С другой стороны, она хочет поддерживать партии, которые враждебно настроены против Германии, т. е. социалистов-революционеров, меньшевиков и определенную часть кадетов. Проводя такую тактику, Антанта создает дополнительные трудности советскому правительству, угрожает принудительными мерами, когда появляются признаки смягчения в отношениях между Россией и Германией. В то же время проявляет дружелюбие и готовность к помощи, когда возникают расхождения между ними. Работа против Германии с использованием всех средств — это цель Антанты, перед которой все ее другие задачи отступают на второй план.

В соответствии с двойственностью своих задач Антанта и работает в двух направлениях. Любыми мыслимыми средствами политического давления, обещаниями и подкупом Антанта хочет принудить нынешнее правительство, если не к открытой войне, для которой оно слишком слабо, то хотя бы к ухудшению отношений с нами, иными словами, принудить нас к контрмерам.

Есть по всем признакам достоверные сообщения о том, что отсюда ведется подготовка к восстаниям в занятых районах и на Украине. Не подлежит сомнению, что Антанта имеет большое число друзей в правительстве, а также содержит на свои средства целый ряд влиятельных в правительстве лиц. Двойственную роль играет прежде всего, кажется, Троцкий, который тоже, по достоверным источникам, должен иметь связи с эсерами. С этой партией наши противники, несомненно, поддерживают тесные связи, так как видят в ней единственного желательного для них преемника советского правительства. Придет момент, когда они увидят, что большевики больше не способны удерживать власть, и дадут разразиться контрреволюции, поддержат ее и затем признают новых людей как законное правительство. Можно предположить, что уже сейчас Антанта заручается их заверениями относительно позиций России в отношении к нам и к Брестскому миру.

Как раз в последнее время Антанта, по сведениям дипломатической миссии, действует особенно энергично, но с переменным успехом. В зависимости от этого меняется отношение русского правительства к нам и отношение Антанты к России.

По всей видимости, Антанта действует сейчас следующим образом. 1) Угрозы в наш адрес и, если нужно, в адрес России начать операции на Мурманском побережье и в районе Архангельска. 2) Угроза России в Сибири в виде акций по оказанию помощи или предупреждений о возможности таких акций. 3) Подготовка всеобщего восстания в тылу и на территории перед нашими фронтами; несомненно при поддержке, по меньшей мере, части правительства. 4) Сотрудничество с партией социалистов-революционеров, которая готова порвать с Германией, если она придет к власти. Работа немецкой дипломатической миссии в этих условиях чрезвычайно затруднена, особенно в связи с тем что необходимость продвижения наших войск через восточные границы Украины существовала еще до возобновления дипломатических отношений, что значительно облегчало задачу Антанты настраивать русское правительство против нас. Поэтому наши отношения здесь колеблются от почти нормальных до очень напряженных. Порой нашей миссии приходилось взвешивать вероятность разрыва отношений со стороны России. Я считаю, однако, что большевики, по крайней мере внешне, будут пытаться сохранить мир в наших отношениях, даже если к их «большому сожалению и совершенно против их воли» к западу от демаркационной линии произойдут восстания. Однако советское правительство как само по себе, так и в отношении народа, чувствует себя слишком неуверенно для того, чтобы резко изменить свою политику по отношению к нам, поскольку это, очевидно, приведет к власти социалистов-революционеров.

Разрыв отношений между Россией и Германией мог бы не только означать победу социалистов-революционеров над большевиками, но и полное поражение монархистов, правого крыла кадетов и других группировок. Поэтому ориентацию монархистов (на Германию) можно объяснить, в первую очередь, отношением Антанты к другим политическим партиям в России и лишь в меньшей мере их действительными симпатиями к нам. Эта партия надеется найти в нас опору и даже рассчитывает на поддержку, особенно после того, как в результате событий на Украине у них появилась надежда на изменение политики Германии.

Монархическая партия уже неоднократно пыталась установить контакт с нами как в дипломатической миссии, где их ждало определенное разочарование, так и с другими членами немецкой делегации, которые тоже ограничивались, естественно, только выслушиванием намерений и желаний монархистов, что давало нам возможность при необходимости установить более тесные контакты, не компрометируя при этом официальное представительство Германской империи. Главой всего этого движения является проживающий в Москве бывший министр Кривошеий, который действует очень скрытно, но дал о себе знать через посредников. Определенные круги партии кадетов высказываются откровенно за ориентацию на дружбу с Германией в союзе с монархистами.

Я считаю, что в настоящее время число приверженцев собственно монархической партии не очень велико. Необходимо в то же время иметь в виду, что значительные круги состоятельного населения все надежды связывают с Германией и готовы примкнуть к тому, кто первым свергнет правительство большевиков, для начала хотя бы в Москве. Характерной особенностью всей ситуации вообще является то, что недовольство нынешним положением и революционная усталость создали огромную партию тех, кто откроет свои карты только тогда, когда увидит, какая из трех партий; социалисты-революционеры, кадеты или монархисты проявит больше энергии.

Значительно изменились настроения среди сельского населения, так как крестьяне озлоблены и обеспокоены проводимой правительством армейскими силами реквизицией и осуществляемыми экономическими мерами. Так что и здесь на значительную поддержку может рассчитывать та партия, которая первой придет к власти и будет придерживаться разумной экономической политики.

Как мне стало известно из сообщений дипломатической миссии, Германия намерена продолжать поддерживать власть большевиков, поскольку она до заключения всеобщего мира будет той силой, благодаря которой Россия будет оставаться слабой, во всяком случае, не усилится, важной причиной нашей политической ориентации является, насколько мне стало известно, также тот факт, что заключившее Брестский мир нынешнее правительство не имеет права потребовать его ревизии при заключении всеобщего мира.

Мое личное мнение заключается в том, что, учитывая двойственную политику Антанты, мы также должны стремиться к тому, чтобы к власти могла прийти однажды такая партия, которая хотела бы иметь с нами хорошие отношения. Я считаю, что монархическая партия, почувствовав с нашей стороны отсутствие заинтересованности в ней и поддержки, уступит место социалистам-революционерам.

И хотя я тоже считаю, что ускорить свержение большевиков искусственным путем невозможно, но все-таки придерживаюсь того мнения, что Германии нельзя уходить от вопроса, касающегося ее позиций в отношении дальнейшего развития событий в России. По выражению одного из членов дипломатической миссии, положение в стране настолько «запутанное и замшелое», что нашей целью работы здесь не может быть ничто иное, как свержение власти большевиков. Из этого я делаю вывод, что цель наша должна заключаться в том, чтобы не упускать из виду царящий здесь беспорядок.

Хлебом нас снабжает уже давно каждый курьер, прибывающий из интендантства, размещенного на занятой территории. Это стало единственно возможным способом нашего обеспечения продуктами в России, столь богатой зерном прежде.