Панибратство на производстве

Панибратство на производстве

ЛИЧНЫЕ МЕМУАРЫ О КРАСНОЙ ЭРЕ (103)

 В районном объединении «Сельхозтехника» я работал в 1970-м и с 1973 по 1982 год как рабочим (слесарем, шлифовщиком), так и начальником (старшим инженером-контролёром). Поэтому панибратские отношения в коллективе происходили на моих глазах. Даже, более того, был непосредственным их участником.

 Про пьянство на производстве у меня есть отдельный мемуар, который так и называется: «Пьянство на производстве». Поэтому на этот раз коснусь лишь конкретного случая нежелательной в трудовых отношениях близкой дружбы начальника и подчинённого.

 1982 год. Меня на должности старшего инженера-контролёра ремонтной мастерской заставляют неопределённое время исполнять обязанности уволившегося мастера механического цеха. Очень хлопотная работа. Моё «против» вышестоящих начальников не интересует. Берись и работай!

 Приезжает главный инженер из колхоза и заказывает вал для деревообработки. Это очень трудоёмкая деталь. Её вытачивать токарь должен день, а то и не управится. Потом надо долго фрезеровать пазы для ножей. Никто не хочет этого делать. Колхозники понимают, что предстоит длительное растягивание выполнения заказа. А процесс деревообработки стоит. Чтобы ускорить заказ, несут деньги сразу. Они большие. Хватает и мастеру, и токарю. Поэтому изготовление вала начинается немедленно.

 Вытачивает его токарь Коля Вершаловский. Он почти мой земляк – из Терешек, до которых от Гадивли 12 километров. Это значит, что ему можно доверять тайну расчёта наличными.

 Калымные деньги не делятся – они пропиваются. Такое неписаное правило. Поэтому Коля спрашивает:

 - Мастер, что делать будем? В нас столько вина за вечер не влезет.

 Водку почему-то не уважали, хотя стоила она не так уж и дорого – как три поллитровки яблочного чернила. Думаю и принимаю правильное решение.

 - Завтра продолжим пьянку.

 - Так завтра же суббота. Выходной. Как из дома вырываться будем? Ко мне ночевать съехались мать и тёща. Жена никак не разрешит их оставить одних.

 - Блин! – ругаюсь. – До понедельника долго ждать, а похмелиться завтра захочется…

 - А давай сделаем так, - решительно заключает Вершаловский. С открытием магазина ты придёшь ко мне домой, сильно отругаешь за неисполнение вчера срочного задания и погонишь меня доделывать. Ключ от мастерской у тебя. Там уже будет дожидаться нас закупленное тобой вино.

 План – лучше не придумаешь.

 Утром голова трещит – требует похмелки. Жене вешаю лапшу, что в мастерской ждёт меня важное задание. Закупаю много вина, прячу в будке мастера. Прихожу к Вершаловским. Вежливо здороваюсь с его женой, матерью и тёщей. А на мужа-сына-зятя набрасываюсь как сорвавшийся с цепи пёс:

 - Есть у тебя мозги, или они высохли окончательно? Почему вчера ушёл, не закончив вал? Сейчас за ним приедут колхозники, а забирать нечего. Сразу пойдут в райком – посевная ведь срывается. Вся вина обрушится на меня, а не на тебя.

 - Да вот получилось так, - мямлит якобы растерявшийся токарь. – Мамки ко мне приехали…

 - Первый секретарь это во внимание не примет. Как минимум меня лишат квартальных премиальных. Вот собирайся и дуй к станку. Что б к обеду вал был готов. До свидания!

 Оба мы жили в полукилометре от ремонтной мастерской. Поэтому собутыльника долго ждать не пришлось.

 В цеху выходная тишина. Переносим бутылки и скудную советскую закуску прямо на токарный станок. Усаживаемся на кустарную скамейку. Наливаем. Самочувствие сразу улучшается. Языки развязываются. Вспоминаем недавнюю экскурсию в Пушкинские Горы.

 А вино всё не кончается. А языки всё больше заплетаются. Уже обсуждается мысль, как завтра продолжить балдёж – деньги ведь остались.

 Вдруг двери мастерской с металлическим грохотом открываются, и в цех залетают мать и тёща Вершаловского.

 - Посмотри, сватья, чем твой сын занимается, - сказала тёща. – А ты не верила, что он пьяница. Завтра же пойду к управляющему Галушко и расскажу, как они с мастером работают в субботу.

 Мы оба перетрухнули. Больше – я, поскольку ожидал улучшения жилищных условий, а после такого скандала лишусь очереди. Поэтому встаю на защиту себя:

 - Не ходите к Галушко. Ваш же зять стоит в очереди на лучшую квартиру. Потом его в конец отодвинут. Останется жить в этой конуре.

 - Ну и пусть! – не сдаётся скандальная баба. – Моя дочка всё равно с ним жить не будет. Уйдёт от пьяницы. Пошли, сватья.

 Наскандалили и ушли. Настроения продолжать производственный фуршет не стало. Взялись сожалеть, что не заперли дверь изнутри, понадеявшись на безлюдность территории «Сельхозтехники» в выходной день. Я не переставал сокрушаться, что буду отодвинут в очереди на квартиру после визита скандалистки к Галушко. Коля меня успокаивал, что тёща не сделает этого, лишь пугает нас.

 Уныло допили винный арсенал. Оставшиеся деньги разделили, чтобы завтра похмеляться самостоятельно – не до воскресной встречи теперь.

 …Воскресенье прожил и в понедельник пришёл на работу в страхе. Однако Коля успокоил: тёща уехала вчера и к управляющему не пойдёт. Жизнь вошла в нормальное русло. Обрисую наши дальнейшие взаимоотношения.

 С Колей Вершаловским продолжали дружить. В скором времени он действительно разошёлся с женой Наташей. Она ушла из барачной общаги, переделанной из деревянного клуба «Сельхозтехники». Но приходила к нему на свидание. Он тогда обращался ко мне с виноватым взглядом и просил:

 - Мастер, отпусти на пару часиков.

 - Что, снова понадобилось «беду сбыть»? - спрашивал я.

 Это означало, что им обоим в очередной раз необходимо тесное кратковременное общение, которое Коля называл «сбывать беду». Отпускал, только приказывал долго не задерживаться.

 Впоследствии Наташа уехала в Москву на заработки. Коля по новой женился. Оба мы получили добротные по советским меркам квартиры. На рубеже столетий Наташа возвратилась в родную Свяду парализованной. В родительском доме сгорела, ползком не одолев в пламени расстояние от кровати до двери. Уже в десятых годах нынешнего столетия астма задушила Колю. Всегда вспоминаю его добрым словом, хотя в юные годы на танцах в Велевщине мы не дружили – он был на четыре года младше меня.

 А рассказал эту историю, чтобы показать, какое панибратство существовало в советских трудовых коллективах и к чему оно могло привести.

12 апреля 2020 года.